Сегодняшняя история об очередном танкисте не Герое Советского Союза.
Хотя подвиг его, на мой взгляд заслуживает и упоминания, и звезды Героя.
Четверо суток в подбитом танке...
В ночь на 1 марта 1942 года танки Т-34-76 438-го отдельного танкового батальона должны были вместе с пехотой 49-й армии взломать немецкую оборону у деревушек Кувшиново и Подборье на подступах к Юхнову. Немцы неплохо укрепили свою оборону, создав из подручных средств ледяные валы из засыпанных снегом и залитых водой брёвен и вполне традиционные минные поля. До немецкого переднего края было метров шестьсот.
Одним из идущих в атаку танков командовал лейтенант Еськов, недавно назначенный командиром взвода. Батальон сформировали совсем недавно, и экипаж сложился всего за неделю до этого. Танкисты впервые сели в свою новую машину 20 февраля, прямо на железнодорожной платформе эшелона, который стоял где-то возле будущей станции метро «Октябрьское поле».
Мехвод Тимофей Штокалюк и стрелок-радист Иван Тимошенко были с Украины, башнёр Иван Медведев призывался из-под Воронежа. Их командир Дмитрий Еськов был родом из маленькой деревушки на территории нынешнего Покровского района Орловской области.
Перед атакой на танк лейтенанта Еськов а сел десант: шесть бойцов, притащивших с собой несколько ящиков патронов. В атаку пошли на малом газу, чтобы в ночных условиях да на снегу не отрываться от пехоты.
Немцы всполошились и открыли огонь, когда атакующим оставалось менее полутораста метров до линии обороны. Танки дали газу и без особых трудностей преодолели залитые водой валы из брёвен и снега. Однако уже в глубине обороны танк наскочил на мину. У Т-34 были порваны гусеницы и тяги, пробит картер боковой передачи. Взрыв вырвал десантный люк, которым стрелку-радисту перебило ступню. Осколки аккумулятора легко ранили заряжающего в руку и ушибли ногу командира. Весь экипаж был контужен, особенно сильно механик-водитель. У танка были и другие повреждения, но их на общем фоне в расчёт можно было не принимать.
Наступило утро; пехота прошла ещё немного вперёд и остановилась, оставшись без танковой поддержки, а за танком Еськов а оборудовал свой КП пехотный комбат. Стрелка-радиста Ивана Тимошенко эвакуировали в медсанбат.
Утром немцы устроили короткую артподготовку и пошли в контратаку. Несмотря на активную помощь превратившегося в дот танка, наша пехота не выдержала и отошла; три танкиста и три оставшихся в живых десантника оказались в окружении и заняли оборону.
Примерно через час немцы предприняли первую попытку зачистить танк. Она оказалась безуспешной: Еськов и Медведев, вращая башню ручным приводом, вели огонь из пушки и спаренного пулемёта, Штокалюк стрелял по немцам из трофейной винтовки через свой люк, трое десантников оборудовали себе лёжку и заодно огневую точку под днищем танка, под прикрытием здоровых тридцатьчетвёрочных катков.
Затишье позволило танкистам провести инвентаризацию своих скромных запасов. В их распоряжении были 18 снарядов, правда, в основном бронебойных, из 46 пулемётных дисков заряженных осталось всего девять, плюс нетронутый боекомплект гранат Ф-1.
Услышав результаты подсчётов, десантники снизу напомнили, что на броне за башней лежат ящики с патронами. Задачу достать патроны, не вылезая из танка, решил башнёр Медведев, затащивший в башню несколько ящиков при помощи тросика с крючком. Танкисты поделились патронами и гранатами с пехотинцами.
Перед наступлением ночи Штокалюк, Медведев и один из десантников на всякий случай заминировали подступы к танку, использовав вывернутые взрывами, но не сдетонировавшие немецкие мины, обнаруженные при осмотре окрестностей танка.
Ночная попытка нейтрализовать танк у немцев тоже не задалась, хотя танкисты и пережили несколько неприятных минут, когда перегревшийся ДТ наотрез отказался стрелять. Немцы уже начали бросать в сторону танка гранаты, когда сработала одна из установленных мин; в удивлённо залёгших немцев полетели гранаты. Тем временем ствол пулемёта, наконец, остыл, что позволило достойно проводить отходящих врагов.
Оборона подбитого танка тремя танкистами и тремя десантниками продолжалась почти четверо суток. Немцы пытались обстреливать танк из пушки, но ставить орудие на прямую наводку им мешал гарнизон, а достаточно крупного калибра, чтобы разнести вредный танк издалека, у них под рукой, к счастью, не оказалось. Пару снарядов они всё-таки в моторный отсек вогнали, и, если бы после подрыва на минах из танка не вытекло всё горючее с маслом, экипажу пришлось бы туго; а так – только дымом немного покоптило. Пытались немцы сжечь танк и при помощи огнемёта, но на близкую дистанцию огнемётчиков гарнизон опять-таки не подпустил, хотя один из десантников и погиб от ожогов.
4 марта залпы «катюш» возвестили о возобновлении нашего наступления. Немцев сбили с позиций и погнали дальше на запад. Юхнов был освобождён 5 марта. Контуженный и обмороженный экипаж встретил это известие в госпитале. Командир лейтенант Еськов был награждён орденом Красного Знамени, мехвод Штокалюк – орденом Красной Звезды.
Дмитрий Еськов вместе с орденом в качестве поощрения получил звание старшего лейтенанта и назначение командиром роты тяжёлых танков в 34-ю отдельную танковую бригаду. В августе 1942 года, командуя уже ротой тяжелых танков КВ, в Ржевско-Сычевской операции, Дмитрий Еськов снова отличился и был был награжден вторым орденом Красной Звезды. В начале лета 1943 года Дмитрий Павлович, досрочно получивший майорское звание, был назначен заместителем командира 13-го отдельного гвардейского тяжёлого танкового полка прорыва, в составе которого Еськов потом сражался до конца войны. Прошёл он Курскую битву, освобождал Белоруссию и Украину. В боях за освобождение Прибалтики был в четвёртый раз ранен. Ранение было тяжёлым, он долго лечился и в боях уже не участвовал. Включается в списки советских танковых асов: за ним числятся 11 танков и самоходок противника, 17 орудий и более 200 уничтоженных немецких солдат. Службу полковник Еськов закончил в конце 1970-х годов советником командира танковой бригады афганской армии. Награждён двумя орденами Красного Знамени, орденом Александра Невского, орденом Отечественной войны I степени, двумя орденами Красной Звезды, медалью «За боевые заслуги». После ухода в отставке Еськов участвовал в патриотическом воспитании подрастающего поколения, издал книгу «Танкисты в боях за Орёл». Умер Дмитрий Павлович Еськов в 2000 году.

Наша сегодняшняя история немного забавная. Думаю, все знают, кто такой Гитлер? Оказывается, был его однофамилец, вполне геройски воевавший в РККА. Об этом и наш сегодняшний рассказ.
Как пулемётчик Гитлер перебил сотню немцев
9 сентября 1941 года командующий Приморской армией Генерал-лейтенант Георгий Павлович Софронов подписал наградной лист о награждении медалью «За Отвагу» красноармейца по фамилии Гитлер.
В наградном листе была изложена и причина награждения: «Будучи наводчиком станкового пулемета, поддерживал огнем наступление своего взвода. Оказавшись в окружении и получив ранение, товарищ Гитлер вел огонь, пока не израсходовал боеприпасы, после чего, не бросив оружия, выбрался к своим, в общей сложности уничтожив более сотни военнослужащих Вермахта».
Семён Константинович Гитлер родился в 1922 году в местечке Оринин Каменец-Подольской (ныне Хмельницкой) области. Еврейская семья Гитлеров жила там с незапамятных времён, и лишь после освобождения края от немцев чудом оставшимся в живых её представителям срочно сменили фамилию с Гитлер на Гитлев. Ныне все орининские Гитлевы обитают в Израиле, но в их семействе бытуют легенда, что во время оккупации местный гауляйтер не решился расстреливать евреев, носящих фамилию фюрера.
Будучи призванным в РККА Орининским военкоматом в ноябре 1940 года, Гитлер попал в пулемётную школу Одесского военного округа, окончил которую лишь за месяц до начала войны, и был направлен для прохождения службы в Тираспольский укрепрайон.
Это был самый левофланговый укрепрайон советской западной границы. Его общая длина составляла 150 км по фронту и 4-6 км в глубину. Большей частью опирался в качестве естественных препятствий на болотистые долины рек Днестр и Турунчук. На этих участках боевая глубина укрепрайона составляла 1-3 км. Всего в укрепрайоне к июню 1941 г. имелось 284 сооружения — 22 артиллерийских и 262 пулемётных. В одной из этих 262 пулемётных точек, расположенной на высоте 176.5, держал оборону красноармеец Семён Гитлер.
Впоследствии красноармеец Гитлер принимал участие в обороне Одессы. Вместе с её защитниками он переправился в Крым и погиб 3 июля 1942 года, защищая Севастополь.

Сегодняшняя история посвящена морякам, точнее морскому десанту в Румынию на ВТОРОЙ ДЕНЬ после начала войны.
Думаю, про этот факт в истории вряд ли кто-то слышал. В биографии командира дивизии генерал-майора П.Г. Цирульникова про данный факт тоже нет информации. И тем не менее история такова:
Дунайский десант
Как 24 июня 1941 года наши войска высадились на румынскую территорию
2 июня 1941 года при поддержке немецкой авиации румынские войска начали артиллерийский обстрел советских придунайских городов: Измаила, Килии, Рении и главной базы Дунайской флотилии. Почти одновременно с началом обстрела румыны предприняли попытку форсировать Дунай в нескольких местах и обеспечить себе плацдармы. На пути наступающих находилась лишь одна дивизия - 51-я Перекопская стрелковая, укомплектованная по штатам мирного времени. Командовал дивизией генерал-майор Пётр Гаврилович Цирульников.
Здесь, у впадения Прута в Дунай неподалеку от города-порта Рени и близ села Джурджулешты, высился железнодорожный мост – единственный на всём 170-километровом участке рубежа, доверенном 79-му погранотряду. По мосту этому тянулись рельсы – они связывали территорию Румынии с Советским Союзом. А рядом был деревянный мост для гужевого и автомобильного транспорта. Всё вместе – важнейший узел дорог, ключ ко всей южной Бессарабии.
Враг пытался сходу захватить оба моста. Бомбил все подступы к ним. Обстреливал из пушек и минометов заставу, одновременно высадил десант на лодках – по мостам пройти не мог. Казарма заставы горела, вокруг рвались снаряды, но пограничники не покидали своих постов.
Тем не менее, румыны были отброшены и перешли к обороне.
После неудачи 22 июня противник значительно усилил артиллерийский обстрел советской территории. По настойчивым требованиям командира 23-го стрелкового полка капитана (!) Сироты, срочно представленного к званию майора, 23 июня генерал. Цирульников дал разрешение высадить десант в районе города Килия-Веке на румынском берегу Дуная и уничтожить стоявшие там артиллерийские батареи.
Решение командира дивизии было поддержано командованием Южного фронта, и для высадки и поддержки десанта были выделены корабли Дунайской флотилии.
Главную ударную силу Дунайской флотилии составляли мониторы проекта СБ-37 «Ударный», «Железняков», «Жемчужин», «Мартынов» и «Ростовцев», построенные на киевской судоверфи «Ленинская кузница». Отряд высадки десанта состоял из 4 бронекатеров. Мониторы же оказывали десанту артиллерийскую поддержку. В состав десанта были выделены сводная рота пограничников под командованием капитана Васицкого, по одной пулеметной и стрелковой роте, а в состав артиллерийских сил поддержки десанта добавили три батареи на восточном берегу. Сосредоточение сил десанта производилось в Кислицкой протоке Дуная.
Утром 24 июня после артиллерийской подготовки в назначенной точке десант был высажен. В стремительном бою румынские войска на этом участке были разгромлены, а 70 солдат и офицеров взяты в плен. Для развития успеха на захваченный плацдарм сразу был высажен один стрелковый батальон 51-й дивизии. Мыс Сатул-Ноу был полностью очищен. С нашей стороны убитых не было, до 10 человек получили ранения.
Среди румынских войск началось брожение - румыны подумали, что война проиграна и целыми подразделениями шли сдаваться к нам в плен. Так на хуторе Килия в полном составе в плен сдалась целая рота рота 17-го отдельного румынского батальона во главе с её командиром капитаном Ефтимием Кроатору. На захваченной территории был сформирован лагерь для румынских военнопленных. Начальником лагеря стал рядовой Иван Фурс, знавший румынский язык. Впоследствии пленных ээвакуировали, ва в 1943 году включили в состав формируемой дивизии имени Тудора Владимиреску.
Советское командование немедленно решило развить достигнутый успех и приступило к подготовке высадки второго десанта непосредственно в Килия-Веке. Отряд высадки – 4 бронекатера, 10 пограничных катеров. Командир высадки – командир Килийской группы кораблей капитан-лейтенант И. К. Кубышкин. Для артподдержки были выделены значительные силы артиллерии. Силы десанта – три батальона 23-го стрелкового полка.
Бой по захвату Килия-Веке начался поздно вечером 25 июня. Ввиду малого количества кораблей десант высаживался поэшелонно, по 1 батальону в каждом эшелоне. Ночная атака оказалась внезапной для врага. Румыны заметили подход советских катеров слишком поздно. Несмотря на открытый артиллерийский огонь (повреждены два катера), десант сумел высадиться на румынский берег. Гарнизон организованного сопротивления оказать не смог, возникла паника. В ночном бою город был занят. К 10 часам утра 26 июня десант полностью овладел укреплённым районом и занял плацдарм глубиною до 3 километров и по фронту до 4 километров. Были разгромлены усиленный артиллерией пехотный батальон и погранзастава, противник потерял более 200 солдат и офицеров убитыми, около 500 (по другим данным даже 720) человек сдались в плен, захвачены 8 орудий, 30 пулемётов, свыше тысячи винтовок. В этом бою десант потерял 5 человек убитыми и 7 ранеными.
В течение суток 26 июня на румынском берегу катерами флотилии были высажены небольшие подразделения 51-й дивизии, занявшие важные в военном смысле поселки и острова, что позволило объединить оба плацдарма в один. В результате оба берега Килийского гирла от устья реки Рапиды до Переправы (протяженность около 70 километров) находились в руках советских войск. Измаильская группа кораблей получила свободу действий и могла оказать эффективную поддержку сухопутным частям. Поскольку общая обстановка на советско-германском фронте сложилась в пользу противника, рассчитывать на прибытие подкреплений и развитие наступления вглубь румынской территории было нельзя. Командир дивизии отдал приказ прочно удерживать занятый плацдарм и закрепиться на достигнутых рубежах. Для укрепления обороны в Килия-Веке было переправлено ещё несколько подразделений 23-го стрелкового полка.
Десантники удерживали захваченный плацдарм на румынской территории до 24 июля. Это был месяц напряженных боев, беспрерывного отражения атак превосходящих сил противника, месяц ежедневного, ежечасного героизма каждого участника десанта, каждого члена команд боевых кораблей. Действия десантников и Дунайской флотилии сорвали наступление на Одессу на приморском фланге. За этот период было отбито 24 попытки врага высадить десант на советском берегу. Мониторы «Ударный», «Железняков», «Жемчужин», «Ростовцев», бронекатера и тральщики уничтожали десанты противника, не допуская прорыва врага к Измаилу.

P.S. На первом фото Командир 51-й Перекопской стрелковой дивизии генерал-майор Пётр Гаврилович Цирульников
На втором и третьем соответственной мониторы "Ударный" и "Железняков"

Денис, большое спасибо за Ваш рассказ. Тема речных флотилий в годы Великой Отечественной войны достаточно плохо освещена в истории.
Монитор «Железняков» был построен на киевской судоверфи «Ленинская кузница» в 1936 году (заложен 25 ноября 1934 года, через год спущен на воду, вступил в строй 27 октября1936 года и вошел в состав Днепровской флотилии). Назван в честь балтийского матроса, участника Октябрьской революции 1917 года. В 1940 «Железняков» вошел в Дунайскую военную флотилию и в первый же день Второй мировой войны вступил в бой – поддерживал огнем действия войск вдоль Дуная.
В 4 часа 15 минут 22 июня «Железняков» произвел первый орудийный залп по фашистам, обстрелявшим корабль. Участвовал в обороне Одессы, Николаева, Херсона и Очакова, а 25 августа перешел в Крым. Позже, вошел в состав Азовской военной флотилии. В октябре - ноябре 1941 года участвовал в обороне Керчи, в июле 1942 года оборонял Ростов-на-Дону и Азов, а в августе 1942 года – устья Кубани и Темрюка.
С 13 апреля 1944 года – в состав Дунайской флотилии и 30 августа 1944 года прибыл в Измаил.
В 1967 установлен в Парке Моряков на набережной Днепра в Киеве. Фото прилагаю.

Если позволите небольшой эпизод большой войны.
Утром 11 апреля 1945 года передовой отряд (пять бронекатеров из состава 2-й бригады речных кораблей) пошёл на прорыв и с боем вышел к месту высадки десанта у имперского моста Вены. Остальные катера двигались за отрядом прорыва и уничтожали выявленные огневые точки врага. Появление днём в центре города советских катеров оказалось для немцев полной неожиданностью. Головной бронекатер поставил дымовую завесу, после чего по одному катеру высадили свои группы непосредственно у моста на обоих берегах Дуная, а остальные вели огонь в упор по огневым точкам врага. Мост был стремительно захвачен, мины на нём обезврежены.
Противник немедленно подтянул к месту боя значительные силы пехоты с танками, самоходными орудиями и миномётами. Бронекатера под шквальным огнём начали отход, при этом все они получили значительные повреждения, на борту возникли пожары, в экипажах были убитые и раненые. Тем не менее, все катера вернулись на базу.
В районе же моста разгорелся непрерывный бой, отличавшийся небывалой ожесточенностью. Атаки превосходящих сил немецких войск следовали одна за другой по обоим берегам реки, перекрёстный обстрел не прекращался ни на минуту. С напряжением всех сил рота держалась трое суток. Только непрерывная массированная поддержка артиллерии позволяла отбивать атаки врага. В ночь с 12 на 13 апреля по занятым противником кварталам к мосту прорвался воздушно-десантный батальон из состава 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, но после этого прорыва атаки немцев достигли небывалой силы. Всю ночь шёл яростный уличный бой, что для противника было нехарактерно. Десант находился под угрозой гибели.
Утром 13 апреля сводный штурмовой отряд (командир — старший лейтенант И. Кочкин) из состава морской пехоты Дунайской флотилии прорвал оборону противника в районе Венского моста, в прорыв был введён стрелковый полк 80-й гвардейской стрелковой дивизии. С большими потерями этот отряд сумел прорваться к мосту и соединиться с десантом. Пока основное внимание противника было сосредоточено на борьбе с прорвавшимся отрядом, в брешь были введены главные силы дивизии, усиленные самоходными орудиями из 2-й гвардейской механизированной бригады. После жестокого боя они также вышли к мосту, разрезав восточную группировку врага. 16 советских САУ на большой скорости перешли по мосту и заняли круговую оборону на западном берегу, а сапёры механизированной бригады сняли взрывчатку с моста (свыше 100 зарядов). Этот момент боя стал переломным в штурме Вены. Потеряв единое управление и взаимодействие, части восточной группировки к исходу дня были уничтожены или капитулировали, а войска противника из западных районов города начали спешный отход. В ночь на 14 апреля Вена была полностью освобождена.
Личный состав десанта и катеров прорыва был награждён орденами и медалями в полном составе. Из 2-й гвардейской механизированной бригады шесть воинов (Максим Ластовский, Андрей Кульнев, Григорий Москальчук, Фёдор Минин, Андрей Золкин, Николай Борисов) за разминирование и спасение моста получили звание Героев Советского Союза.
В составе десанта на Имперский мост участвовал будущий знаменитый артист Георгий Юматов, а в составе 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии в бою участвовал будущий учёный в области генетики академик Герой Социалистического Труда И. А. Рапопорт.

Сегодняшняя история тоже будет необычной. А чем, думаю поймете из самого рассказа:)
Батальон славы
За всю историю Великой Отечественной войны это единственный случай, когда весь личный состав крупного подразделения – живые и мертвые – был награждён орденом Славы.

Одна из проблем, в которой сталкивались наши войска в заключительный период войны, было то, что немцы до начала нашей артподготовки отводили свои части на запасные позиции, и когда наши войска переходили в наступление, их встречали плотным огнём немецкие части, почти не пострадавшие во время артподготовки. Поэтому некоторые командиры дивизий прорва выделяли из состава дивизии один передовой батальон, который должен был выявлять, не отвел ли противник свои войска с первой позиции, и уточнять систему его обороны и огня.
Фактические такие батальоны были аналогами штурмовых подразделений времён первой мировой войны.
Так было и в Висло-Одерской операции: для наступления с Пулавского плацдарма из состава 77-й гвардейской стрелковой дивизии был выделен 1-й батальон 215-го гвардейского стрелкового полка. Командир дивизии генерал-майор Василий Семёнович Акаскелов поставил командиру батальона гвардии майору Борису Николаевичу Емельянову задачу уничтожить противника в опорном пункте на высоте 166,7, овладеть второй траншеей на западных скатах этой высоты и развивать наступление в направлении высоты 162,8 с целью выявить систему огня и опорные пункты противника в глубине. В случае усиления сопротивления противника и перехода его в контратаку батальону приказывалось закрепиться на высоте 166,7 и вести разведку в направлении высоты 162,8. Батальон должен был наступать на фронте 900 м.
Главные же силы дивизии имели задачу развить успех передового батальона. При неуспехе действий передового батальона намечалось заново провести артиллерийскую подготовку и только после этого переходить в наступление.
Рубеж перед плацдармом был оборудован позициями, имевшими по две — три, а местами и четыре траншеи. Расстояние между позициями составляло 1,5–3 км. Плотность стрелковых ячеек на 1 км фронта составляла 100–120, а пулеметных площадок — 12–13. Весь передний край обороны противника прикрывался проволочными и минно-взрывными заграждениями. Проволочные заграждения проходили в 20–25 м от первой траншеи и состояли из двух — трех рядов проволочной спирали и рогаток. Для усиления проволочных заграждений противник устанавливал в них противопехотные мины натяжного действия. Местность в полосе наступления батальона была открытая, пересеченная, с большим количеством высот, ручьев, оврагов и населенных пунктов.
В полосе предстоящего наступления 77-й оборонялся 1-й пехотный батальон 55-го пехотного полка 17-й пехотной дивизии, усиленный двумя дивизионами артиллерии. Противник занимал командные высоты 168,8 и 166,7; это позволяло ему хорошо организовать систему огня и наблюдения и просматривать расположение наших войск на глубину до 2 км.
1-й стрелковый батальон 215-го гвардейского стрелкового полка в ночь на 12 января занял исходный район на западном берегу безымянного ручья на позициях боевого охранения 41-й стрелковой дивизии, ранее оборонявшей этот участок. Батальон состоял из трех стрелковых рот общей численностью по 202 человека, пулеметной роты (9 станковых пулеметов) и минометной роты (9 минометов). Батальон был усилен батареей 79-го гвардейского отдельного истребительно-противотанкового артиллерийского дивизиона, взводом танков Т-34 (3 танка 68-й танковой бригады), батареей СУ-76 (четыре установки) и ротой 257-го инженерно-саперного батальона. Однако если в целом соотношение сил и средств на фронте дивизии было в пользу наших войск, то противостоящие нашему батальону немецкие силы превосходили его в 2,2 раза в людях, в 10 раз в танках, в 9,3 раза в пулемётах и в 8 раз в миномётах.
В ночь на 14 января наши сапёры проделали ходы в заграждениях противника, а в половине девятого утра рассветом начался 25-минутный артналёт.
Детальное изучение противника позволило правильно спланировать артиллерийское обеспечение боевых действий передового батальона и вести эффективный огонь по живой силе и огневым средствам противника. Противник на переднем крае был надежно подавлен и не смог оказать сильного сопротивления из первой траншеи.
За четыре минуты до окончания артиллерийской подготовки подразделения батальона под прикрытием артиллерийского огня приблизились к переднему краю противника и заняли исходное положение для атаки в 100–150 м от его первой траншеи.
С переносом огня артиллерии на вторую траншею подразделения батальона совместно с танками при поддержке самоходно-артиллерийских установок стремительно атаковали передний край обороны противника и, преодолевая его сопротивление, к 9 часам ворвались в первую траншею. Однако во второй траншее противник оказал сильное сопротивление. Пришлось дополнительно обстреливать её из миномётов. Пятнадцать минут спустя батальон вновь бросился в атаку.
Овладев второй траншеей, наш батальон оказался на западном скате высоты 166,7, выполнив ближайшую задачу. Оборона противника на первой позиции была нарушена. Стало возможным наблюдать всю оборону противника и прицельным огнем уничтожать его живую силу и огневые средства в глубине.
Из-за стремительного продвижения 1-го стрелкового батальона 215-го гвардейского стрелкового полка противник не смог организовать контратаку вторым эшелоном полка. Не смогли немцы применить и имевшиеся у них танки. И тогда они заняли жёсткую оборону по реке Чернявка, вдоль берега которой проходила третья траншея.
Река стала препятствием для танков и самоходок, и нашим гвардейцам пришлось преодолевать её вплавь под огнём противника. Тем не менее, уже к 10 часам траншея была взята. Лишь после этого в бой был введён 218-й гвардейский стрелковый полк, который и продолжил наступление через брешь, пробитую в обороне противника.
Таким образом, один батальон выполнил боевую задачу целой дивизии, при этом не имея над противником превосходства в силах и средствах.
Батальон уничтожил около 400 солдат и офицеров противника. 15 солдат было взято в плен. При этом батальон уничтожил один дот, четыре дзота, две 37-миллиметровые пушки, три самоходно-артиллерийские установки, один бронетранспортёр, десять пулемётных гнёзд и захватил четыре дальнобойных орудия.
В конце января 1945 года Военный совет 69-й армии, отмечая массовый героизм при прорыве вражеской обороны на реке Висла, присвоил стрелковому батальону гвардии майора Емельянова почётное наименование «Батальон Славы». Весь рядовой и сержантский состав батальона был награждён орденами Славы, командиры взводов – орденами Александра Невского, командиры рот – орденами Красного Знамени. Самому же майору Емельянову было присвоено звание Героя Советского Союза.

P.S. на фото 1 Командир 77-й гвардейской стрелковой Черниговской ордена Ленина Краснознаменной ордена Суворова 2-й степени дивизии 69-й армии 1-го Белорусского фронта генерал-майор Василий Семёнович Акаскелов.
на фото 2 Командир 1-го стрелкового батальона 215-го гвардейского стрелкового полка 77-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии майор Борис Николаевич Емельянов

На войне бывает всякое. Бывает, что даже практически музейные экспонаты способны не только стрелять, но и побеждать.
Подвиг старорежимных артиллеристов
В трудные дни обороны Москвы на участке Солнечногорск — Красная Поляна, который обороняла 16-я армия Рокоссовского, произошёл уникальный случай применения артиллерийских орудий времён русско-турецкой войны. В те дни Рокоссовский обратился к Жукову с просьбой срочно помочь противотанковой артиллерией. В резерве у Жукова ничего не было, тот обратился за помощью к самому Сталину. Сталин же предложил Рокоссовскому отобрать немного учебных орудий у артиллерийской академии имени Ф. Э. Дзержинского. Действительно, еще в 1938 году из Ленинграда в Москву была переведена артиллерийская академия, основанная в 1820 году.
Но, как оказалось, в октябре 1941 года её материальная часть была эвакуирована в Самарканд. В Москве остался только личный состав - около сотни старорежимных военных специалистов, которых по возрасту в действующую армию уже не брали. Один из этих дедов хорошо знал местоположения артиллерийских арсеналов в Москве и в ближайшем Подмосковье, где были законсервированы очень старые артиллерийские системы. История не сохранило имени этого человека, но в течение суток было сформировано несколько огневых батарей противотанковой обороны большой мощности.
Для борьбы с германскими средними танками подобрали старые осадные орудия калибра 42 линии и шесть дюймов, которые использовались еще при освобождении Болгарии от турецкого ига. После окончания войны по причине сильной изношенности стволов орудия эти доставили на Мытищинский арсенал, где они хранились в законсервированном виде. Стрельба из них была небезопасна, но 5-7 выстрелов они еще сделать могли. Для 42-линеек снарядов было достаточно, а вот для шестидюймовок родных снарядов не оказалось.
Зато на Сокольническом артиллерийском складе имелись в большом количестве трофейные английские осколочно-фугасные снаряды фирмы Виккерс 6-дюймового калибра и массой 100 футов, то есть чуть более 45,4 килограмма. Там же имелись капсюли и пороховые заряды, отбитые в гражданскую войну у интервентов. Все это имущество хранилось с 1919 года настолько аккуратно, что вполне могло использоваться по прямому назначению.
Вскоре сформировали несколько огневых батарей тяжелой противотанковой артиллерии. Командирами орудий стали те самые старые артиллеристы, которые участвовали ещё в русско-японской войне, а прислугой ученики 8-10-х классов московских специальных артиллерийских школ. Орудия не имели прицелов, поэтому было решено стрелять только прямой наводкой, наводя их на цель через ствол. Для удобства стрельбы орудия врыли в землю по самые ступицы деревянных колес. Германские танки появились внезапно. Первые выстрелы орудийные расчеты сделали с дистанции 500-600 м. Германские танкисты вначале приняли разрывы снарядов за действие противотанковых мин – взрывы были такой силы, что при разрыве 45-килограммового снаряда вблизи танка последний переворачивался набок или становился на попа. Но вскоре стало ясно, что в упор бьют из пушек. Попадание снаряда в башню срывало ее и отбрасывало на десятки метров в сторону. А если шестидюймовый снаряд осадной пушки попадал в лоб корпуса, то он проходил танк насквозь, круша все на своем пути. Немецкие танкисты пришли в ужас – подобного они не ожидали. Потеряв роту из 15 танков, танковый батальон отступил. Германское командование посчитало происшествие случайностью и направило другой батальон иным путем, где он также напоролся на противотанковую засаду: Немцы решили, что русские применяют какое-то новое противотанковое оружие невиданной ранее мощи. Наступление противника было приостановлено на всём фронте 16-й армии, и Рокоссовскому удалось выиграть несколько суток, в течение которых прибыло пополнение, и фронт стабилизировался. 5 декабря 1941 года наши войска перешли в контрнаступление и погнали фашистов на Запад.

Сегодняшняя история будет про неизвестного осетина. Именно получение звания Героя Советского Союза спасло ему жизнь в буквальном смысле.
Как один осетин перестрелял 108 немцев в одном бою

Подвиг старшего сержанта Мильдзихова
Это было в январе 1942 года. Группа наших разведчиков из 177-й отдельной разведроты 163-й стрелковой дивизии 34-й армии Северо-Западного фронта вышла на задание в тыл противника. Поскольку группа долго не возвращалась, то ей навстречу вышли командир роты старший лейтенант Ефимов, лейтенант Чернова и старший сержант осетин Хаджимурза Мильдзихов.
В разведроту Мильдзихов был зачислен после того, как 22 июня 1941 года спас из горящей казармы боевое знамя и, пронеся его через немецкие тылы от самой границы в Литве, вышел с ним к нашим войскам в районе Пскова.
Впервые Хаджимурза Мильдзихов отличился еще в подростковом возрасте. Однажды, когда он пас колхозное стадо, ему встретились на лесной поляне два всадника. Тогда ему было четырнадцать лет. По распоряжению председателя колхоза он носил с собой ружье – того требовало беспокойное время. Как выяснилось впоследствии, эти двое были работниками нальчикского банка, один из них – главный бухгалтер. Они похитили из банка большую сумму денег, скрывались в эльхотовском лесу и уже собирались уходить оттуда, когда встретили Хаджимурзу. Им не нужен был лишний свидетель, и они начали стрелять в мальчика. Хаджимурза, спрятавшись за стволом дерева, выстрелил в ответ и попал в одну из лошадей. Лошадь упала, придавив всадника и сломав ему ногу. Другой всадник ускакал. Хаджимурза, выждав некоторое время, подошел к стонавшему человеку, погрузил его на своего коня и отвез в село. Через некоторое время к ним пришел председатель сельсовета – ему было поручено доставить отважного юношу в Нальчик. Там Хаджимурзе вручили денежную премию.
На пути Ефимова, Чернова и Мильдзихова оказался вражеский блиндаж. Из блиндажа торчал ствол MG-34. Мильдзихов незаметно подобрался к блиндажу, бросил в него гранату, после чего дал внутрь него очередь из своего ППД. Из 11 немцев, находившихся в том блиндаже, семеро были убиты, троим удалось бежать, а находившийся в блиндаже офицер получил контузию и был взят в плен.
На спину ему наши герои погрузили захваченный пулемёт, и Чернов повёл пленного к нашим позициям. Ефимов же вместе с Мильдзиховым продолжили путь навстречу возвращающейся разведгруппе. Когда до встречи с разведгруппой оставалось 400 метров, Мильдзихов и Ефимов обнаружили, что группу поджидает немецкая засада: под заснеженными ветками елей ногами к Мильдзихову и Ефимову, а стволами к возвращающейся разведгруппе лежало 13 немецких ягеров. Мильдзихов хотел было расстрелять всю эту чёртову дюжину, но Ефимов неожиданно скомандовал им «хенде хох». Немцы начали поднимать руки, но один из них изловчился и выстрелил прямо в Ефимова. Ефимов был убит, но Мильдзихов расстрелял всю немецкую засаду длинной очередью.
Когда Мильдзихов, наконец, встретил возвращающуюся разведгруппу, то выяснилось, что почти все её бойцы ранены. Легкораненые несли на себе тяжело раненых. Патронов почти не осталось, а группу по пятам преследует немецкая рота.
Тогда Мильдзихов решил сам устроить засаду преследователям. Заняв скрытную позицию, он первой же очередью уничтожил тридцать девять человек. Однако после этой очереди у Мильдзихова остался лишь один диск, и он, экономя патроны, перешёл на одиночные выстрелы. Немцы пытались окружить Мильдзихова, но тот, постоянно меняя позиции и перенося огонь то в одну, то в другую сторону, не давал им этого сделать. Тем не менее, за тридцать минут боя Мильдзихов успел получить три ранения – в шею, в ногу и в брюшную полость. Наконец, когда в диске оставалось всего два патрона, как в современном кино, за спиной Мильдзихова послышалось «ура» – на помощь ему шёл взвод лейтенанта Глухова, поголовно вооружённый автоматами. Услышав их трескотню, немцы бросились наутёк. Потерявшего сознание Мильдзихова отправили в госпиталь, а сосчитав трупы, которых оказалось 108, страшно удивились достигать таких результатов в одном бою удавалось далеко не каждому пулемётчику, а чтобы из ППД, да ещё одиночными выстрелами… В общем, случай признали выдающимся, и новый командир роты старший лейтенант Львовский написал представление к геройскому званию.
Тем временем Мильдзихов умирал в валдайском госпитале от перитонита – в животе у него окислялась пуля, а у хирургов до него никак не доходила очередь – началась Демянская операция, и раненых в госпитале было огромное количество.
Внезапно в палату зашли двое: лётчик и доктор. Доктор указал на Мильдзихова, а лётчик поздравил героя с присвоением геройского звания.
Мильдзихова срочно прооперировали, после чего самолётом срочно перевезли в Москву, где за него взялись лучшие врачи. Вручать звезду героя в госпиталь прибыл сам Калинин.
После московского госпиталя Мильдзихов был отправлен в сочинский санаторий, но когда немцы стали подходить к Кавказу, он снова встал в строй, не закончив лечения. Однако на фронт его не послали, а направили в войска НКВД, воевавшие с чеченскими бандами. Последнее ранение Мильдзихов получил уже от чеченских бандитов. После этого Мильдзихова комиссовали и направили на хозяйственную работу. Дожил он до 1998 года и умер во Владикавказе на 80-м году жизни.

На фото 1 Хаджимурза Заурбекович Мильдзихов вскоре после демобилизации.
На фото 2 Мильдзихов в послевоенное время.
На фото 3 Могила Хадхимурзы Мильдзихова во Владикавказе

Еще один рассказ про наших моряков, точнее все-таки про морской десант, интернациональный и конечно, не опозоривший свою Родину, свою Страну.
Николаевский десант
26 марта 1944 года в порту города Николаева высадились 67 десантников, которые отбили 18 атак противника и уничтожили 700 фрицев.
В конце марта 1944 года наши войска приступили к Одесской операции, в рамках которой предполагалось освободить крупный город и порт Николаев.
Однако взять Николаев было непростой задачей. Соотношение сил было такое: у противника – 20 батальонов, 136 полевых орудий, 43 противотанковых орудия, 154 миномета, 722 пулемета. С нашей стороны действовало 35 батальонов, 207 полевых орудий, 348 минометов, 1451 пулемет. Однако нашим войскам приходилось преодолевать инженерные сооружения, которые создавались пять месяцев, да еще в условиях непогоды и бездорожья, что водило к нулям наше численное преимущество. Кроме того, наши войска были вынуждены прогрызать прочную оборону, плотность насыщения которой войсками в результате отступления увеличивалась, повышалась ее огневая насыщенность, росла его сопротивляемость. В этих условиях, чтобы дезорганизовать и взорвать изнутри оборону противника, спасти от уничтожения причалы и сооружения морского порта, сорвать эвакуацию немецких войск, не допустить угона мирных жителей, командование 28-й армии принимает решение высадить десант непосредственно в город, в район нового элеватора. Десантный отряд был сформирован из 55 моряков 384-го ОБМП и 12 солдат - двоих связиста из штаба 28-й армии, четверых саперов из 1-й роты 57-го ОИСБ и восьми сапёров из 1-го гвардейского укрепленного района. В составе группы были 34 русских, 16 украинцев, двое белорусов, двое татарин, аварец, адыгеец, азербайджанец и даже один цыган.
В штаб батальона вызвали председателя рыбоколхоза Семена Аверьяновича Федоровского. На вопрос, сколько есть лодок в рыбоколхозе и в каком они состоянии, Федоровский ответил, что лодки и баркасы разбиты и затоплены. Нужно их вытащить из воды, может, какие и отремонтируем. Котанов отправил в Галициново местных мальчишек – Васю Пономаренко, Мишу Левицкого, Мишу Васильченко, Федю Карлович, которые крутились возле десантников. Они должны были взять в Галициново лодки и переправить их в Богоявленск. Старшим назначили Мишу Левицкого. Галициновские рыбаки прятали лодки от немцев в скирдах. Когда их спустили на воду, то пригодными оказались только две, да и те текли. Мальчишки, как бурлаки, перетащили лодки. В назначенный час десантники прибыли к месту посадки. У каждого был вещмешок не менее чем двумя тысячами патронов и по десятку гранат.
Встречный штормовой ветер замедлил движение баркасов; старые лодки постоянно давали течь. После прохождения Сивирского маяка в двух километрах севернее Богоявленска одна лодка развалилась; отряд был вынужден пристать к берегу и переформироваться — рыбаки и понтонёры покинули лодки, за вёсла сели сами десантники. В результате преодоление пятнадцати километров до точки высадки заняло более пяти часов. Из-за этой задержки сапёры, окончив разминирование, не смогли вернуться в своё расположение до рассвета и вместе с лоцманом-проводником Андреем Андреевым остались в составе отряда.
В 4 часа 15 минут 26 марта 1944 года морские пехотинцы скрытно высадились в торговом порту, сняли часовых, и, заняв несколько зданий, организовали круговую оборону в районе элеватора. Связисты передали радиограмму об успешном начале выполнения боевой задачи.
Семеро десантников были посланы на разведку. Краснофлотцы Михаил Хакимов и Николай Медведев бесшумно сняли троих вражеских часовых, после чего десантники заняли круговую оборону в двухэтажном здании конторы элеватора (44 десантника), находящемся восточнее конторы деревянном домике (10 десантников) и каменном цементном сарае (9 десантников). Один матрос устроился в небольшом сарайчике.
Главный опорный пункт превратили здание конторы элеватора. Командиром «гарнизона» деревянного домика, который находился восточнее конторы, стал старшина 1-й статьи Лисицын. В его группу входили старшина 2-й статьи Макеёнок, 3 матроса: Артёмов, Индык, и Мамедов, а также пятеро сапёров.
При осмотре территории элеватора отряд понёс первую потерю — подорвался на мине старшина 1-й статьи Василий Бачурин.
Лишь утром факт захвата элеватора был обнаружен противником. Предполагая, что им противостоят партизаны, немцы предприняли попытку уничтожить десант небольшими силами. Вначале наглая немчура шла в полный рост. Подпустив её на близкое расстояние, десантники открыли огонь из автоматов и винтовок. Цепи фрицев таяли на глазах, и вскоре они откатлились на исходные позиции.
Потерпев первую неудачу, немцы за десантников решили взяться всерьёз, и следующая атака была предпринята уже силами пехотного батальона, прибывшего в город с передовой. Его подразделения стали «обтекать» с трех сторон позиции морпехов и… подставились под огонь основных сил отряда, засевших в конторе «Заготзерно». Атака захлебнулась, так, по сути, и не начавшись. Следующая атака началась после артподготовки: в порт вкатили снятые с фронта четыре 75-миллиметровые пушки., которые всадили в здание конторы несколько снарядов. У десантников появились погибшие и раненые.
Четвёртую атаку немцев поддерживали четыре 75-миллиметровые пушки. Орудия противника наносили большие повреждения зданию конторы элеватора и всем, отстоящим от него метров на 30, постройкам, где держали оборону советские воины. В цементном сарае обрушилась часть стены. Осколками бетона было ранено несколько десантников. Матрос Хакимов из противотанкового ружья подбил два орудия противника, остальные два орудия подбил краснофлотец Медведев.
В ходе отражения четвёртой атаки погиб пулемётчик Тимофей Прокофьев, сражённый пулей снайпера.
Всё тот же Михаил Хакимов даже уничтожил одно из орудий: метким выстрелом из ПТР ему удалось попасть в ящик со снарядами, взрывом перевернуло пушку и разметало расчет.
Перед пятой атакой озверевшие немцы подтянули шестиствольные миномёты и применили термитные снаряды. Они подожгли деревянный домик, где сражались 10 десантников, задымился и цементный сарай. До конца первого дня обороны десантники отбили ещё 3 атаки пьяных, обезумевших гитлеровцев. Здания подверглись бомбёжке мелкими бомбами с воздуха, обстрелу нескольких танков. К концу дня из девяти защитников цементного сарая в живых осталось 7 человек. Были потери и в других точках обороны – в конце дня от нескольких танковых выстрелов рухнул горящий деревянный домик, погребя под руинами четверых матросов и пятерых сапёров. В здании конторы убитых не было, но многие были ранены.
Вечером 26 марта во время седьмой атаки на дорогу выползли танки и начали расстреливать горящий деревянный домик, и тот рухнул. От разрывов снарядов и под обломками домика погибли старшина 2-й статьи Макеёнок, матросы Артёмов, Мамедов и двое сапёров. Чудом уцелевшему Лисицыну удалось откопать только еле живого матроса Индыка, и они перебрались в здание конторы элеватора.
Бой продолжался и в ночь на 27 марта. Силы десантников заметно таяли. Ранен был и Ольшанский, но сознания не терял и по-прежнему командовал отрядом. Вызвав к себе старшину 1-й статьи Юрия Лисицына, сказал ему: "Рация погибла вместе с радистами. Твоя задача - доставить в штаб батальона донесение и на словах доложить, что нас осталось всего 15 человек. Желательно, чтобы нас поддержали самолёты. Будем биться до последнего".
Лисицыну предстояло не только выбраться из окружённого врагом порта, но и перейти линию фронта в районе Широкой Балки. Надев шинель убитого немецкого офицера и обвязав голову бинтом, испачканным в крови, он благополучно добрался до линии фронта. Возле села Широкая Балка под Лисицыным неожиданно взорвалась мина. Моряку оторвало стопу левой ноги. Но он нашёл в себе силы наложить жгут и приостановить кровотечение. Идти уже не мог. Полз. Потерял сознание. Истекающего кровью разведчика обнаружили солдаты стрелкового полка, потеснившего противника. По тельняшке, выглядывавшей из-под гитлеровской шинели, они определили, что это десантник и доставили его в штаб одной из частей. Лишь тогда пакет, находившийся у Юрия Лисицына, попал к советскому командованию.
Утром 27 марта 1944 фашисты предприняли 17-ю атаку. Они шли с трёх сторон, перешагивая через трупы. Девять десантников приняли бой. Фашисты стали забрасывать контору дымовыми шашками, в которых находилось какое-то ядовитое вещество. У одной из амбразур был сражён насмерть командир отряда старший лейтенант Ольшанский. При отражении этой атаки погибли десантники Коновалов, Чуц, Мебш, Окатенко. Почти теряя сознание от отравления газами, продолжал вести огонь из бойницы Николай Щербаков. Под покровом темноты он, единственный оставшийся из десантников на ногах, обнаружив Ковтуна ещё живым, перенёс его и сапёра в здание конторы, а затем с помощью старшины Шпака построил небольшую перегородку из камней, которая спасла всех живых от двух огнемётных танков, принявшихся зверски сжигать погибших десантников.
Немцы вплотную подобрались к цементному сараю, где оборонялись Хакимов и шестеро его соратников. Начался довольно долгий гранатный бой, в результате которого гитлеровцы понесли потери и отошли. Затем снова начался миномётный обстрел. Двое были засыпаны обломками и контужены. Хакимов бросился их откапывать и также получил контузию. После этого он из противотанкового ружья подбил ещё два артиллерийских орудия.
Фашисты применили огнемёты. В проломы сарая стали врываться струи огня. В ответ Хакимов с товарищами посылали гранаты. Прежде чем противотанковое ружьё окончательно вышло из строя, Хакимов сумел уничтожить два огнемёта. Во время отражения этой атаки погиб командир десанта Константин Ольшанский. Командование принял старшина 2-й статьи Киррилл Бочкович.
Когда немцы пошли в последнюю атаку, над Николаевом появились штурмовики Ил-2. Узнав из донесения, доставленного Лисициным, о том, что десантники всё ещё сопротивляются, наши выслали им в помощь авиацию.
Двое суток отряд вёл кровопролитные бои, отбил 18 ожесточённых атак противника, уничтожив при этом до 700 солдат и офицеров врага. Во время последней атаки фашисты применили танки-огнемёты и отравляющие вещества. Но ничто не смогло сломить сопротивление десантников, принудить их сложить оружие. Они с честью выполнили боевую задачу.
28 марта 1944 года советские войска освободили Николаев. Когда наступающие ворвались в порт, им предстала картина происшедшего здесь побоища: разрушенные снарядами обгорелые здания, более 700 трупов фашистских солдат и офицеров валялись кругом, смрадно чадило пожарище. Из развалин конторы порта вышло 6 уцелевших, едва державшихся на ногах десантников, ещё двоих отправили в госпиталь. В развалинах конторы нашли ещё четверых живых десантников, которые не могли подняться. Погибли все офицеры, все старшины, сержанты и многие краснофлотцы.
Единственным в составе десантников, принимавших участие в освобождении города Николаева, кто не был ранен, был Кирилл Бочкович. Он сразу смог продолжить участие в войне, вернувшись в 384-й батальон морской пехоты. Погиб он во время высадки десанта 24 августа 1944 года в районе села Жебрияны.

На фото:
1. Константин Фёдорович Ольшанский
2. Николай Яковлевич Медведев
3. Михаил Хакимович Кабиров
4. Юрий Егорович Лисицын
5. Кирилл Васильевич Бочкович
6. Лишь пятеро десантников-ольшанцев дожило до конца войны: Николай Медведев, Николай Щербаков, Махаил Хабиров, Юрий Лисицын и Алексей Куприянов

Сегодняшний рассказ будет довольно тяжелым. Но, безусловно, этот Герой Советского Союза достоин и Вечной Славы, и Вечной памяти.
Как снайпер Илья Каплунов подбил 9 танков
20 декабря 1942 года в бою к хутора Нижне-Кумский снайпер Илья Каплунов подбил 9 танков противника. Последние танки он уничтожал с оторванной рукой и оторванной ногой.
Осенью 1942 года двадцатичетырёхлетний матрос Тихоокеанского флота Илья Каплунов из деревни Чапушка Аркадакского района Саратовской области стал срочно осваивать новую воинскую профессию – в сентябре 1942 года, когда в самом разгаре была Сталинградская битва матрос Каплунов был направлен в школу снайперов. Ко времени её окончания наши войска успели окружить Сталинградскую группировку немцев, но вскоре им на выручку двинулась группа армий «Дон» под командованием Эриха фон Манштейна. Началась Котельниковская операция.
Главная роль в наступлении, азванной немцами операцией «Винтергевиттер», была возложена на 57-й танковый корпус 4-й танковой армии. Он состоял из двух дивизий. Одной из них была 6-я танковая дивизия Эрхарда Рауса в составе 159 танков: 21 Pz.II, 73 Pz.III с длинноствольной 50-мм пушкой, 32 Pz.III с короткоствольной 75-мм пушкой, 24 Pz.IV с длинноствольной 75-мм пушкой и 9 командирских танков.
13 декабря, переправившись через Аксай, 6-я танковая дивизия вышла к посёлку Верхне-Кумский. Ей навстречу были выдвинуты части 235 отдельной танковой бригады с приданным ей 234 отд. танковым полком, 20-й истребительно-противотанковой артиллерийской бригады, 1378 стрелкового полка 87 стрелковой дивизии и 4-го механизированного корпуса. Вольского. Бои за Верхне-Кумский продолжались с переменным успехом с 14 по 19 декабря.
Лишь 19 декабря в 14 часов 30 минут усиление немецкой группировки 17-й танковой дивизией и угроза окружения заставили советские войска отойти на рубеж реки Мышкова кхутор Нижне-Кумский. До окруженной под Сталинградом 6-й армии Паулюса немцам оставалось пройти лишь 35 километров.
Однако пятидневная задержка немцев у Верхне-Кумского позволила выиграть время для подтягивания 2-й гвардейской армии.
В составе этой армии была и 98-я стрелковая дивизия полковника Иосифа Баринова, в 4-м стрелковом полку которой служил снайпером рядовой Каплунов.
Именно у Нижне-Кумкого 98-я дивизия и вступила в бой с фашисткой нечистью.
Снайпер Илья Каплунов успел расширить окоп, вырубил нишу для боеприпасов, установил на бруствере снайперскую винтовку и теперь ожидал немецкой атаки.
Едва рассвело, на над нашими окопами появились немецкие стервятники. Пикируя с четырёхкилометровой высоты, они сбрасывали бомбы на наши позиции, смешивая с землёй противотанковые орудия. В итоге наши пехотинцы остались без артиллерийской поддержки.
Едва смолкли вой пикировщиков и бомбовые разрывы, озверелая немчура ринулась в атаку. Ведя огонь из снайперской винтовки, Каплунов одного за другим сшибал фрицев и гансов, оставляя приближающиеся танки без прикрытия автоматчиков, а из соседней ячейки вёл по танкам огонь наш бронебойщик Иван. Однако фашистские свиньи обнаружили его позицию, и открыли по ней сосредоточенный пулемётный огонь. Через пару секунд верхняя половина головы Ивана упала в окоп вместе с солдатской цигейковой шапкой.
Увидев это, Каплунов перебежал в окоп убитого бронебойщика, перезарядил противотанковое ружье и тремя выстрелами подбил первый танк. Следующими двумя выстрелами Каплунов подбил второй танк. Но слева в ста метрах два танка миновали окопы и продолжали вести огонь, Каплунов развернул бронебойку влево и меткими выстрелами подбил третий и четвертый танки.
Фашисты из пятого танка заметили отважного бронебойщика и на большой скорости направили танк прямо в окоп. Бронебойных патронов у Каплунова уже не было, противотанковую гранату он бросить не успел. Фашистский танк всей тяжестью навалился на окоп. Каплунова оглушило и засыпало землёй, но когда танк миновал окоп, моряк приподнялся и бросил гранату на моторную часть машины. Пятый танк загорелся, его башня силой взрыва была сорвана.
Наступила короткая передышка. Каплунов разыскал в соседнем траншее десяток бронебойных патронов и несколько противотанковых гранат.
К исходу дня из балки выползали ещё четыре вражеских танка и двинулись к высоте. Всё началось сначала. Каплунов несколькими выстрелами подбил следующий танк. Но позади раздался оглушительный взрыв, и осколком вражеского снаряда оторвало левую ногу. Превозмогая нечеловеческую боль, Каплунов открыл огонь по седьмому танку, и стрелял пока тот не загорелся. В последний миг моряк успел бросит связку гранат и остановить машину в нескольких шагах от окопа. Но тут он был ранен в левую руку. Силы бойца были на исходе. Илья истекал кровью, но на него шел Pz.IV новой модификации Pz.IV Ausf G.
Бойцы, слышавшие о появлении на фронте Тигров, часто принимали эти танки за Pz.VI. Поэтому в некоторых источниках этот танк назван Тигром. Однако первые Тигры в группе армий «Дон» появились лишь в январе, что никак не умаляет значение подвига Каплунова. Ошибочным также является утверждение, что свой подвиг Илья Каплунов совершил на высоте 137,2. Памятный бой на той высоте состоялся днём ранее.
По окончании боя Илья был ещё жив. Одна из жительниц хутора Нижне-Кумского перевязала ему раны, но кровопотеря, вызванная травматической ампутацией руки и ноги, оказалась смертельной.
Звание Героя Советского Союза гвардии красноармейцу Каплунову Илье Макаровичу присвоено посмертно Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 октября 1943 года за уничтожение 9 танков противника в бою под хутором Верхнекумский и проявленные при этом доблесть и мужество. В начале 1943 года комсомольцы Аркадакского района собрали деньги на постройку танка «Илья Каплунов». Этот танк был вручен танкисту-саратовцу майору В. М. Муравлеву, который провел его от берегов Волги до Берлина. Приказом войскам Южного фронт от 13 мая 1943 года Илья Макарович Каплунов был навечно зачислен в списки 260 гвардейского стрелкового полка.

Вот необычная история про полкового комиссара (полковника), который попав в окружение ПОЛТОРА года шел к своим.
Как Фёдор Зиновьев шёл к своим 16 месяцев
16 января 1943 года был подобран полковник Зиновьев, который шёл к своим по немецким тылам 16 месяцев.
В конце лета и в начале осени 1941 года войска Юго-Западного фронта стойко обороняли Киев и Днепр. 26-я армия генерала Костенко вела тяжёлые бои на левом берегу Днепра от Триполья до Канева. Во второй половине сентября 1941 года случилась катастрофа. Со стороны Кременчуга на север и со стороны Гомеля на юг гитлеровцы предприняли мощнейшие удары танковых армий, которые сомкнулись в районе города Лубны Полтавской области. Части 26-й армии оказались в окружении.
После боя за Белоусовку, расположенную северо-восточнее Канева, военкому штаба 26-й армии полковому комиссару Фёдору Зиновьеву было поручено уничтожить оперативные документы, дорогое имущество штаба и самостоятельно пробиваться на восток. Выполнив задание и организовав небольшой отряд, Зиновьев решил переправиться через реку Сула в районе Оржицы. Но ни 21 сентября, ни в последующие дни реку преодолеть не удалось. От отряда осталась небольшая группа. Зиновьев, как и некоторые другие бойцы, был контужен и ранен.
Начались мучительные 16-месячные скитания по тылам противника. Зиновьев шёл по Киевской, Полтавской, Харьковской, Сумской, Курской и Воронежской областям. Он дважды попадал в руки немцев и полицаев и дважды бежал из-под охраны. В феврале 1942 года Зиновьев сильно заболел, у него распухли ноги. В селе Рикитино Курской области жена главного агронома района под фамилией местного жителя Смирнова поместила его в больницу сахарного завода, где работала главврачом. Под угрозой расстрела она выходила красного комиссара. Через месяц Зиновьев снова двинулся в путь обходным маршрутом.
В совхозе «Грязное» Краснопольского района Сумской области Зиновьев встретил сослуживца по фамилии Новохатский. Дальше пошли вдвоём. В августе 1942 года в Россошанском районе Воронежской области они дважды пытались переправиться через Дон, но каждый раз нарывались на минные поля.
В конце ноября 1942 года во время облавы в селе Лизиновке Зиновьева и Ноховатского снова поймали немцы. Евреев и комиссаров тогда расстреливали на месте. Новохатский, желая спасти свою жизнь и выслужиться перед немцами, рассказал им, что его спутник - полковой комиссар. Однако немецкий офицер, понимавший по-русски, объявил своим солдатам: «Этот только что признался, что он еврей». Ноховатского тут же расстреляли, а Зиновьева отправили в Миллерово на разгрузку вагонов. В середине декабря 1942 Зиновьев попал под груовик. Ударившись о мостовую, он повредил голову и попал в городскую больницу, где с помощью женщины-хирурга как можно дольше имитировал болезнь. 16 января 1943 года в Миллерово проникли советские разведчики, заглянули к женщине-хирургу, оказавшейся советской подпольщицей. Вместе с ними Зиновьев ушёл к своим и явился в штаб 1-й гвардейской армии Юго-Западного фронта.
В марте 1943 года Фёдор Зиновьев вернулся в действующую армию. Комиссарские звания к тому времени уже отменили, и его переаттестовали в полковники. Сначала Зиновьева назначили старшим помощником начальника оперативного отдела 3-й танковой армии. Во время Курской битвы, случайно оказавшись по делам службы в расположении стрелкового полка в районе посёлка Становой Колодезь, Зиновьев заменил погибшего командира полка и грамотно организовал отпор немцам Этим полком его и оставили командовать. С ноября 1944 года генерал-майор Фёдор Зиновьев командовал 74-й стрелковой дивизией 57-й армии 3-го Украинского фронта. Дивизия особо отличилась во время освобождения Югославии, прорвав оборону противника в районе города Апатин, с ходу переправившись через Дунай и расширив плацдарм, что способствовало успешному наступлению вперёд частей корпуса.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 апреля 1945 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство» генерал-майор Фёдор Зиновьев был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Сегодняшний случай уникален тем, что произошел на 12 день войны в оккупированной столице Белоруссии. Потом Герой вернулся в уже освобожденный Минск, но даже тогда, необходимо было, что бы кто-то подтвердил его подвиг. Но, давайте обо всем по порядку.
Рейд одинокого танка по занятому врагом Минску
Это случилось 3 июля 1941 года. Шёл 12-й день войны. Минск уже почти неделю был оккупирован немцами, а танки Гудериана уже переходили Березину в 90 километрах восточнее города.
В этот день в Минск со стороны Бреста въехал одинокий танк Т-28. Немцы поначалу не обратили на него внимания, посчитав его трофейной машиной. В те дни немцы теряли огромное количество бронетанковой техники, и чтобы восполнить потери, ставили на вооружение трофейные советские танки, брошенные экипажами из-за отсутствия горючего.
Но этот Т-28 не был брошен. Его механик-водитель старший сержант Дмитрий Малько остался с машиной, повреждённой во время бомбёжки, и сумел её отремонтировать. Однако при этом танк безнадёжно отстал от отступающих войск, а весь остальной экипаж уехал на проезжавшем мимо грузовике с бегущей пехотой.
Малько был опытным танкистом. Великая отечественная была уже пятой его войной. До этого он воевал в Испании, участвовал в боях на Халхин-Голе, Освободительном походе и Зимней войне.
И вот, когда танк уже был отремонтирован, к месту его расположения вышли майор-танкист Васечкин и несколько курсантов артиллерийского училища: Дмитрий Педан, Александр Рачицкий и Фёдор Наумов. Один из этих курсантов Николай Педан и предложил прорываться к своим через уже занятый немцами Минск и устроить немцам по пути небольшой гевольт.
Пополнив боезапас на брошенном складе, сформировавшийся экипаж направился в Минск. Первой жертвой танкистов стал немецкий велосипедист, которого буквально вмяли в асфальт. Затем танк проехал по улице Ворошилова (с 1990 года – Арлоўская, то есть, Орловская, но не в честь города Орла, а в память о партизане Кирилле Орловском) до местного ликероводочного завода. Там, увидев большую группу немцев, занимающихся погрузкой в грузовики готовой продукции завода, танкисты расстреляли солдат из пулемёта и раздавили танками грузовик.
В районе городского рынка, танк свернул на ул. Ленина, где ему навстречу попалась колонна мотоциклистов, которую танкисты уничтожили её огнём и гусеницами.
Проезжая по улице Советской, танкисты всадили осколочный снаряд в группу стоящих у театра немецких солдат, а при повороте на улицу Пролетарскую танкисты неожиданно обнаружили, что она города битком заполнена живой силой и техникой противника. Открыв огонь из всех стволов, танкисты нанесли немцам существенный урон.
В конце Пролетарской танку впервые было оказано сопротивление – по нему выстрелили из противотанковой 37-миллиметровой пушке. Снаряд не смог пробить броню с дополнительными экранами, а второго выстрела пушка сделать не успела – расчет был расстрелян из пулемётов, а пушка раздавлена гусеницами.
Лишь в районе Кальварийского кладбища Т-28 попал под фланговый огонь артиллерийской батареи. Первым же залпом была пробита 20 мм бортовая броня в районе моторно-трансмиссионного отделения. Танк загорелся, а вскоре сдетонировал его боезапас. Майор Васечкин, выбравшись из тана, отстреливался из пистолета, прикрывая отход остальных, но был убит. Механик-водитель Малько сумел скрыться во дворах частных домов и через три недели, прибившись к группе отставших бойцов во главе со сбытым накануне лётчиком, вышел к нашим нашим у города Рославль Смоленской области. Рачицкий также был убит. Педан попал в плен. Ещё один курсант Фёдор Наумов был укрыт местными жителями и потом ушёл к партизанам.
Дмитрий Малько прослужил в танковых войсках всю войну 16 раз он горел в танке, но оставался жив. Ровно три года спустя, 3 июля 1944 года он уже в звании старшего лейтенанта оказался в освобождённом Минске. На месте своего тогдашнего боя он увидел остов того самого Т-28, который немцы за три года так и не удосужились убрать с улицы. Рассказу Малько о том бое никто тогда не поверил. Лишь в 1966 году, когда факт боя подтвердил Николай Педан, Дмитрию Ивановичу Малько вручили орден Отечественной войны I степени.

На фото:
1. Предположительно тот самый Т-28. Он простоял у комаровской развилки до дня освобождения Минска.
2. Старший сержант Малько с женой Раисой за несколько дней до начала войны
3. Дмитрий Иванович Малько в послевоенные годы

Думаю, все знают, кто такой Чапаев. И легендарный комдив, и герой массы анекдотов. Но, увы, мы очень мало знаем о его детях. А сын Василия Ивановича, Александр Васильевич, достойно нес свою фамилию, и достойно воевал в Великой Отечественной.
Как Чапаев бил фашистов
Сын Чапаева, командовавший артиллерийским полком, расправлялся с частями противника без помощи пехоты.
Шёл февраль 1943 года. Наши войска успешно наступали на Харьков. В составе наступающих войск был и 1850-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк под командованием полполковника Чапаева.
Александр Васильевич Чапаев был старшим сыном легендарного начдива времён Гражданской войны. Родился он ещё до первой мировой – в 1910 году, и когда ему исполнилось четыре года, Чапаева-старшего забрали на фронт, и больше Александр отца практически и не видел.
Александр, его сестра Клавдия и брат Аркадий воспитывались под бдительным оком советской власти. Семья погибшего героя ни в чём не нуждалась. Оба брата избрали военную карьеру. Младший Аркадий стал лётчиком и в 1939 году разбился во время тренировочного полёта. Александр же стал артиллеристом, и к началу войны преподавал в Подольском артиллерийском училище.
С началом войны, при училище, был сформирован 696-й артиллерийский полк, в котором капитан Чапаев был назначен командиром дивизиона противотанковых орудий. Вскоре часть отправилась на фронт. В октябре-декабре 1941 года, вместе со своим дивизионом в составе 511-го гаубичного артиллерийского полка, Чапаев сражался на подступах к Москве.
Там он впервые был ранен, но подлечившись вернулся к командованию дивизионом, и уже 5 февраля 1942 года весте с ним отразил крупную немецкую контратаку подо Ржевом. Умело применяя шрапнель, а на близких дистанциях даже картечь, артиллеристы выкосили два немецких батальона. Именно тогда Александр Чапаев понял, что его артиллеристы могут воевать без поддержки пехоты.
Через год, когда Чапаев был уже подполковником, командуемому им полку вновь пришлось вступить в единоборство противником без поддержки нашей пехоты.
В те дни крупные силы немцев попали в окружение в районе села Синие Липяги в Нижнедевицком районе Воронежской области. Воспользовавшись тем, что с запада их сдерживали лишь ослабленные длительным наступлением стрелковые подразделения, немцы силами более полка вырвались из окружения. На пути у них не было ни стрелковых ни танковых частей. Единственной силой, способной их остановить, оказался тот самый 1850-й иптап.
И тут Чапаеву вновь пригодились шрапнель и картечь. Более тысячи немцев было уничтожено. Оставшиеся 403 человека сдались в плен нашим артиллеристам. В качестве трофеев чапаевцам досталось 11 орудий, 27 пулемётов, 19 автоматов, 729 винтовок и 51 лошадь.
Однако на этом артиллеристы не остановились и, не дожидаясь подхода пехоты, взяли деревню Пятихатки, разгромив находящийся там батальон противника, после чего первыми ворвались в оставленный противником Харьков.

Сегодняшняя история необычна тем, что рассказывает о подвиге и вкладе в Победу целого Народа. Маленького, почти неизвестного, но очень патриотичного, бесстрашного и не умеющего предавать. Хотя напрямую их война не коснулась, они не позволили остаться в стороне.
Тувинцы: "черная смерть" вермахта
Немцы во время Великой Отечественной войны называли тувинцев «Der Schwarze Tod» — «Чёрная Смерть». Тувинцы стояли насмерть даже при явном превосходстве противника, пленных не брали.
«Это наша война!»
Тувинская народная республика стала частью Советского Союза уже во время войны, 17 августа 1944 года. Летом 1941 года Тува де-юре была самостоятельным государством. В августе 1921 года оттуда были изгнаны белогвардейские отряды Колчака и Унгерна. Столицей республики стал бывший Белоцарск, переименованный в Кызыл (Красный город). Советские войска были выведены из Тувы к 1923 году, но СССР продолжал оказывать Туве посильную помощь, не претендуя при этом на её независимость. Принято говорить, что первой поддержку СССР в войне оказала Великобритания, однако это не так. Тува объявила войну Германии и её союзникам 22 июня 1941 года, за 11 часов до исторического заявления Черчилля по радио. В Туве сразу же началась мобилизация, республика заявила о готовности отправить свою армию на фронт. 38 тысяч тувинских аратов в письме Иосифу Сталину заявили: «Мы вместе. Это и наша война». По поводу объявления Тувой войны Германии есть историческая легенда, что когда об этом узнал Гитлер, то его это позабавило, он даже не удосужился найти эту республику на карте. А зря.
Все для фронта!
Сразу после начала войны Тува передала Москве золотой запас (около 30 миллионов рублей) и всю добычу тувинского золота (10-11 миллионов рублей ежегодно). Тувинцы действительно приняли войну как свою. Об этом свидетельствует тот объем помощи, который небогатая республика предоставила фронту. С июня 1941 по октябрь 1944 Тува поставила для нужд Красной Армии 50000 боевых коней, 750000 голов скота. Каждая тувинская семья отдала фронту от 10 до 100 голов скота. Тувинцы же в прямом смысле поставили Красную армию на лыжи, поставив на фронт 52000 пар лыж. Премьер-министр Тувы Сарык-Донгак Чимба в своем дневнике написал: «извели весь березняк рядом с Кызылом». Кроме этого, тувинцы отправили 12000 полушубков, 19000 пар рукавиц, 16000 пар валенок, 70000 тонн овечьей шерсти, 400 тонн мяса, топлёного масла и муки, телеги, сани, упряжь и другие товары на общую сумму около 66,5 миллионов рублей. В помощь СССР араты собрали 5 эшелонов подарков на сумму более 10 миллионов тувинских акша (курс 1 акша – 3 рубля 50 коп), продуктов для госпиталей на 200000 акша. По советским экспертным оценкам, представленным, например, в книге «СССР и иностранные государства в 1941-1945 годах», совокупные поставки Монголии и Тувы СССР в 1941-1942 годах по объему были только на 35% меньше, чем общий объем западных союзнических поставок в те годы в СССР — то есть из США, Канады, Великобритании, Австралии, Южнофриканского союза, Австралии и Новой Зеландии вместе взятых.
«Черная смерть»
Первые тувинские добровольцы (около 200 человек) вступили в ряды Красной армии в мае 1943 года. После недолгого обучения, они были зачислены в 25-й отдельный танковый полк (с февраля 1944 года он был в составе 52-й армии 2-го Украинского фронта). Этот полк воевал на территории Украины, Молдавии, Румынии, Венгрии и Чехословакии. В сентябре 1943 года вторую группу добровольцев-кавалеристов (206 человек) зачислили, после обучения во Владимирской области, в состав 8-й кавалерийской дивизии. Кавдивизия принимала участие в рейдах по тылам противника на западе Украины. После боя под Дуражно в январе 1944 года немцы стали называть тувинцев «Der Schwarze Tod» – «Чёрная Смерть». Пленный немецкий офицер Г. Ремке во время допроса сказал, что вверенные ему солдаты «подсознательно восприняли этих варваров (тувинцев) как полчища Аттилы» и потеряли всякую боеспособность… Здесь нужно сказать о том, что первые тувинские добровольцы представляли из себя типичную национальную часть, они были одеты в национальные костюмы, носили амулеты. Только в начале 1944 года советское командование попросило тувинских воинов отправить свои «предметы буддистского и шаманского культа» на Родину. Тувинцы сражались храбро. Командование 8-й Гвардейской кавалерийской дивизии писало тувинскому правительству: «… при явном превосходстве противника, тувинцы стояли насмерть. Так в боях под деревней Сурмиче 10 пулемётчиков во главе с командиром отделения Донгур-Кызыл и расчёт противотанковых ружей во главе с Дажы-Серен в этом бою погибли, но ни на шаг не отошли, сражаясь до последнего патрона. Свыше 100 вражеских трупов было насчитано перед горсткой храбрецов, павших смертью героев. Они погибли, но там, где стояли сыны вашей Родины, враг не прошёл...». Эскадрон тувинских добровольцев освободил 80 западноукраинских населённых пунктов.
Тувинские герои
Из 80000-тысячного населения Тувинской республики в Великой Отечественной войне приняли участие около 8000 воинов-тувинцев. 67 бойцов и командиров были награждены орденами и медалями СССР. Около 20 из них стали кавалерами ордена Славы, до 5500 тувинских воинов были награждены другими орденами и медалями Советского Союза и Тувинской республики. Двум тувинцам было присвоено звание Героя Советского Союза – Хомушку Чургуй-оол (фото 1) и Тюлюш Кечил-оол (фото 2).
Тувинская эскадрилья
Тувинцы не только помогали фронту материально и храбро сражались в танковых и кавалерийских дивизиях, но и обеспечивли Красной армии постройку 10 самолетов Як-7Б для. 16 марта 1943 года на подмосковном аэродроме «Чкаловский» делегация Тувы торжественно передала самолеты в распоряжение 133-го истребительного авиационного полка ВВС РККА. Истребители были переданы командиру 3-й авиационной истребительной эскадрильи Новикову и закреплены за экипажами. На каждом было написано белой краской «От Тувинского народа». К сожалению, до конца войны не сохранился ни один самолёт «тувинской эскадрильи». Из 20 военнослужащих 133-го авиационного истребительного полка, составлявших экипажи истребителей ЯК-7Б, войну пережили только трое.

Про что сегодняшняя история решайте сами, вроде и не про зенитчиков, вроде и к ним имеет отношение. Вроде как и про истребителей танков, но, как посмотреть. В любом случае, она про Героев.
Охотники за самолётами
16 февраля 1942 года командование 23-го армейского корпуса немецкой армии выпустило специальный приказ по поводу исключительно высоких германских потерь в самолетах от ружейно-пулемётного огня русской пехоты.
С чего бы это пехотному генералу Альбрехту Шуберту вздумалось вдруг говорить о воздушных потерях? Оказывается, в назидание солдатам-пехотинцам, поскольку «каждое атакованное наземное подразделение русских открывало огонь по самолетам из винтовок и другого пехотного оружия» в то время, как при появлении русских самолётов немецкие солдаты тут же прятались в укрытие. «В результате обстрела с земли, – говорится далее в приказе, – только одно авиационное соединение потеряло 60 процентов боевых машин».
Дело в том, что за короткий срок, предшествовавший появлению приказа, бойцы только четырех наших стрелковых дивизий – 92-й, 65-й, 259-й и 10-й гвардейской – из винтовок, автоматов, противотанковых ружей и ручных пулеметов сбили 129 самолетов врага. Все эти 129 самолётов были подтверждены, поскольку обломки оных рухнули в расположении наших войск или на нейтральной полосе.
Получив сведения об этом приказе, наш Генеральный штаб создал специальную комиссию по обобщению опыта уничтожения самолётов неспециализированными средствами. В ходе работы комиссии выяснилось, что наибольшее число немецких самолётов, сбиваемых пехотой, валят на землю наши бронебойщики. На основании этих данных было решено проводить специальное обучение бронебойщиков метолам ведения зенитного огня, а наши специалисты разработали специальные таблицы упреждения для стрельбы по самолётам.
В войсках пошли ещё дальше и создали специальные команды охотников за самолётами. Они не ждали, пока немецкий самолёт появится над позициями наших войск и начнет бомбежку. Подобно партизанам, устраивающим засады на путях продвижения вражеских обозов, истребители самолетов устраивали засады на «воздушном пути».
В некоторых случаях расчёты ПТР придавались зенитным батареям, а в некоторых действиям из СТР обучали вспомогательный персонал зенитных батарей – подносчиков и ездовых. Так, при обороне Севастополя командир 533-й батареи малокалиберных пушек старший лейтенант Георгий Валовик, найдя два бесхозных ПТР, оставшихся, вероятно, от убитых бронебойщиков, обучил действиям из них подносчиков своей батареи. Результат превзошёл ожидания – в первом же бою оба новоявленных зенитчика сбили по самолёту.
Под Сталинградом сбил самолёт из ПТР бронебойщиик Семен Филиппович Антипкин, на счету которого, кроме этого самолёта, числится ещё восемь подбитых танков.

Есть такая небольшая речка Ловать. Протекает она по территории Витебской, Псковской и Новгородской области. Говорят рыбалка там не плохая! О чем это я? А, о том, что сражение на этой реке было не хуже Сталинградского. Речь идет о боях за освобождение Великих Лук.
Малый Сталинград на Ловати
17 января 1943 года был освобождён город Великие Луки и ликвидирована окружённая в нём группировка противника.
В те дни, когда на Волге вступала в завершающую стадию Сталинградская битва, на северо-западном участке советско-германского фронта произошла не менее славная, хотя и менее масштабная битва. 24 ноября 1942 года, через пять дней после начала нашего контрнаступления под Сталинградом началась Великолукская операция.
Наступление проводилось силами 3-й ударной армии под командованием генерала Галицкого. Для её проведения в армии была создана ударная группировка в составе 5-го гвардейского стрелкового корпуса и двух стрелковых дивизий – 381-й и 257-й. В ударной группировке имелось 95 608 человек, 743 орудия и 1346 миномётов, 46 установок гвардейских реактивных миномётов, 390 танков, 160 из которых были лёгкими.
24 ноября в 11 часов после 30-минутной артиллерийской подготовки авангардные полки трёх дивизий 5-го гвардейского стрелкового корпуса перешли в атаку. Уничтожив боевое охранение немцев и, продвинувшись в глубину на 2-3 км, они к исходу дня вышли к главной полосе обороны противника. В 9.30 25 ноября началась полуторачасовая артиллерийская подготовка, по окончании которой в наступление перешли главные силы армии. За день боёв соединения 3 Уд. А продвинулись на глубину от 2 до 12 км, при этом наибольшего успеха добилась 381-я стрелковая дивизия, наступающая с севера. В течение последующих двух дней войска армии с упорными боями, отбивая ожесточённые контратаки противника, медленно продвигались вперёд.
Вечером 28 ноября в районе станции Остриань встретились 381-я и 9-я гвардейская дивизии, замкнув кольцо вокруг гарнизона Великих Лук.
Город обороняла 83-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта Теодора Шерера. Этот генерал в своё время прославился стойкой обороной окружённого города Холм, и Гитлер надеялся, что Шерер удержит и Великие Луки. Однако если тогда, зимой 1941-42, Холм снабжался авиацией, то теперь на его снабжение просто не было выделено самолётов – все они были задействованы для снабжения Сталинградского котла.
В первые же дни окружения дивизия Шерера была разрезана на три части – помимо сил, окружённых в Великих Луках, окружены были также части дивизии, стоящие к югу от города. Они были отрезаны как от основных сил, так и от великолукского гарнизона.
Одну из таких групп примерно полкового состава удалось уничтожить уже к исходу 3 декабря.
В самих Великих Луках немцами заранее был построен периметр полевых укреплений вокруг города. Окруженный гарнизон состоял из усиленного 277-го пехотного полка 83 дивизии, двух артиллерийских батальонов, одного наблюдательного батальона, одной инженерной роты, двух строительных батальонов, эстонского полицейского батальона, а также ремонтных и хозяйственных подразделений. Великолукская крепость, построенная ещё в 1704 году по проекту знаменитого русского математика Магницкого, и железнодорожный узел были приспособлены к длительной обороне. Однако на этот раз герой обороны Холма генерал Шерер при первой же возможности покинул Великие Луки на присланном за ним самолёте, оставив на хозяйстве командира 277-го пехотного полка подполковника Эдуарда фон Засса.
11 декабря немцы предприняли первую попытку деблокировать Великие Луки ударом с юго-запада. 14 декабря на этом направлении противнику удалось потеснить обороняющихся и захватить Громово. На угрожаемое направление была срочно выдвинута 19-я гвардейская стрелковая дивизия 8-го эстонского корпуса, вскоре восстановившая положение. Перегруппировав силы, 19-го декабря противник нанёс новый удар, на этот раз во фланг 19-й гвардейской дивизии. Угроза прорыва советской обороны на юго-западе потребовала вновь усилить данный участок обороны и 20 декабря туда были направлены 2 полка 249-й эстонской дивизии. 21-22 декабря противник предпринял ряд новых атак. Вечером 22 декабря из резерва фронта подошли 360-я стрелковая дивизия и 100-я стрелковая бригада, которые также были использованы для укрепления обороны на юго-западном направлении. Это позволило советским войскам успешно отражать атаки, следовавшие вплоть до 25 декабря. Огромные потери, понесённые в ходе наступления, заставили германское командование взять оперативную паузу для подтягивания свежих сил и подготовки нового удара.
4 января после артиллерийской подготовки немецкие войска возобновили наступление на Великие Луки с юго-запада в направлении Алексейково. В нём помимо действующих здесь 20-й моторизированной и 6-й авиаполевой дивизий, участвовала и переброшенная с Западного фронта 205-я пехотная дивизия. К вечеру следующего дня противнику удалось потеснить части 360-й стрелковой дивизии и занять деревню Борщанка. Сюда же для усиления удара командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал фон Клюге решил перебросить 331-ю пехотную дивизию с задачей не позднее 10 января прорваться в город и деблокировать окружённых. Численное превосходство противника и реальная угроза прорыва в город вынудило командование 3 Уд. А вывести часть сил из боя в Великих Луках и нацелить их на оборону. Так 2 полка 357-й стрелковой дивизии были развёрнуты на 180 градусов, фронтом на юго-запад, а 47-я механизированная бригада выведена к северо-западу от города с задачей при необходимости контратаковать противника. 7 января усилился нажим немцев и с северо-запада, где частям 8-й танковой и 93-й пехотной дивизий за несколько дней удалось продвинуться на 1-2 км в направлении Великих Лук. Дальнейшее продвижение противника на этом участке было остановлено подразделениями 381-й дивизии и 47-й бригады. На юго-западном направлении в бой вступила 708-я пехотная дивизия. Таким образом, с 8 января при поддержке крупных сил авиации и артиллерии к городу рвались 4 пехотных и 1 моторизированная дивизии. Проводя многократные ожесточённые атаки и не считаясь с потерями, гитлеровцы медленно продвигались вперёд. 9 января бои развернулись в 4-5 км от города в районе Донесьево – Белодедово.
Прибывшей из резерва фронта 32-й стрелковой дивизии было приказано занять оборону в 4 км от города. 10-12 января противник продолжал наступление с двух направлений: северо-запада и юго-запада, причём если на первом он не достиг заметных успехов, то на втором ему удалось приблизиться к городу на расстояние 3,5 км, а егерский батальон с девятью танками даже прорвался к фон Зассу, но кольцо немедленно сомкнулось опять. До 14 января продолжались бои в районе деревень Копытово и Липенка, однако дальше них противнику пройти не удалось. Наступление немецких войск с целью деблокирования окружённого гарнизона не принесло желаемого успеха. Несмотря на ввод в бой крупных резервов, в среднем за сутки противник приближался к городу на 400 метров.
За месяц боёв ценой огромных потерь противнику удалось пробить в направлении Великих Лук клин длиной 10 км и шириной 3 км. В сложившейся обстановке было целесообразно ударить под основание клина, блокировав наступающие немецкие части. Однако решить эту задачу имеющимися силами было невозможно. Выполнить замысел могла подошедшая 15 января из резерва фронта 150-я стрелковая дивизия. Ей была поставлена задача ударить в центр клина и перерезать его. 16 января части дивизии перешли в наступление и, преодолевая упорное сопротивление, медленно пошли вперёд. Германское командование, почувствовав угрозу окружения, стало отводить войска с вершины клина. К 21 января в ходе ожесточённых боёв войска армии вышли на рубеж Демя, Алексейково, Борщанка практически полностью уничтожив вражеский клин.
К 16 января у противника оставался только один очаг сопротивления – руины крепости, где находился штаб обороны. К осаждённому бункеру подступил специальный отряд 249-й эстонской дивизии из 30 человек под командованием майора Эдуарда Яновича Лемминга. В 12 часов штурмовая группа начала атаку и окружила дзот, в котором находился начальник гарнизона Великих Лук.
Навстречу атакующим вышел парламентер. Он передал просьбу фон Засса принять более 50 раненых немецких солдат. С разрешения командира корпуса Пэрна 249-й дивизии Ломбана советская сторона раненых приняла.
Фон Засс отклонил предложение сдаться, заявив, что скоро к нему подойдет помощь, обещанная ему лично Гитлером.
Атака возобновилась. На перекрытии дзота саперы взорвали заряд весом 200 кг взрывчатки. Немного выждав, они повторили взрыв – осажденные не реагировали. Взорвали заряд весом 300 кг – после чего из бункера послышался голос, по-прежнему отказывавшейся сдаваться. Не подействовал и взрыв заряда взрывчатки весом в 700 кг – он пробил большое отверстие в стене бункера, фашисты открыли огонь. Прошлала ночь. Засс и оставшиеся с ним 50 солдат и 13 офицеров продолжали обороняться. И тогда Лемминг пошел на хитрость. Приказав саперам скрести лопатами землю с перекрытия бункера, он передал фон Зассу:
– Если через десять минут не сдадитесь, бункер будет взорван, заряд силой три тонны уже заложен.
Видимо, это и решило исход дела. Командир гарнизона сдался. Барон Эдуард фон Засс был уроженцем Эстляндской губернии – он родился на острове Эйзель, и когда он узнал, что взявший его в плен русский майор является этническим эстонцем, очень удивился – Засс считал, что все эстонцы воюют против русских. Более трёхсот из них из состава 287-го полицейского батальона были захваченных в плен вместе со сдавшимися немцами в Великих Луках, и если немцев отправляли в лагеря, то эстонцев как правило расстреливали сами эстонские красноармейцы. В 1946 году фон Засс был публично повешен в Великих Луках.

На фото:
1. Генерал Шерер и подполковник фон Засс в ожидании самолёта, который вывезет Шерера из окружения.
2. Великие Луки в день освобождения. На переднем плане разбитый PzKpfw IV
3. Монета 10 рублей. Город Воинской Славы Великие Луки.

Про участие в войне кавалеристов написано не очень много. Ну, про Льва Доватора знаем. А еще? Так сразу и не вспомнишь.
Попытаюсь нынешним рассказом в какой-то мере восполнить данный пробел.
Как наши кавалеристы порубили три румынских полка
Один и последних случаев сабельной атаки кавалерии в конном строю
В ноябре 1942 года в ходе Сталинградской битвы произошёл один из последних случаев боевого применения кавалерии в конном строю. Участником этого события стал 4-й кавалерийский корпус РККА, сформированный в Средней Азии и до сентября 1942 года несший оккупационную службу в Иране.
Командовал корпусом генерал-лейтенант Тимофей Тимофеевич Шапкин. В гражданскую войну подъесаул Шапкин воевал на стороне белых и, командуя казачьей сотней, участвовал в рейде Мамонтова по красным тылам. После поражения Донской армии и завоевания большевиками области Войска Донского, в марте 1920 Шапкин с казаками своей сотни перешёл в Красную армию для участия в Советско-польской войне. За время этой войны он вырос от командира сотни до командира бригады и заслужил два ордена Красного Знамени. В 1921 году, после гибели в бою с махновцами знаменитого начдива 14-й кавалерийской дивизии Александра Пархоменко, принял под командование его дивизию. Третий орден Красного знамени Шапкин получил за бои с басмачами. Шапкина, носившего закрученные усы, предки нынешних гастарбайтеров принимали за Будённого, и одно его появление в каком-нибудь кишлаке вызывало панику среди басмачей всей округи.
За ликвидацию последней басмаческой банды и пленение организатора басмаческого движения Имбрагим-Бека Шапкин был награждён орденом Трудового Красного Знамени Таджикской ССР.

Несмотря на белоофицерское прошлое Шапкин в 1938 году был принят в ряды ВКП(б), а в 1940 году комкору Шапкину было присвоено звание генерал-лейтенанта.
4-й кавкорпус должен был участвовать в прорыве румынской обороны южнее Сталинграда.
Первоначально предполагалось, что коноводы, как обычно отведут лошадей в укрытие, а кавалеристы в пешем строю пойдут в атаку на румынские окопы. Однако артподготовка оказала на румын такое воздействие, что сразу по её окончании румыны вылезли из блиндажей и в панике побежали в тыл.
Тогда-то и было решено преследовать бегущих румын в конном строю.
Румын удалось не только догнать, но и обогнать. Две дивизии корпуса – 81-я- и 61-я – охватили их справа и слева, и началась настоящая мясорубка – три румынских полка были порублены в полном составе. Потери корпуса были в сравнении с достигнутыми результатами мизерными: 81-я дивизия потеряла 10 человек убитыми и 13 ранеными, 61-я – 17 человек убитыми и 21 ранеными.
Не встречая сопротивления, кавалеристы взяли станцию Абганерово, где были захвачены крупные трофеи: более 100 орудий, склады с продовольствием, горючим и боеприпасами.
После освобождения станции Абганерово передовые части 4-го кавалерийского корпуса Шапкина стремительно развили наступление на крупный населенный пункт Котельниково и станцию с одноименным названием. Когда уже половина Котельниково была занята конницей, фельдмаршал Манштейн, боясь потери этого важного пункта, изыскал дополнительные силы и бросил их в контрнаступление. Под натиском превосходящих моторизованных сил противника и без поддержки других частей кавалеристы Шапкина вынуждены были отступить. А 81-ая дивизия, шедшая в авангарде, оказалась в окружении. В этой сложной ситуации командир Шапкин самостоятельно принимает рискованное и ответственное решение: силами корпуса освободить свою окруженную дивизию, спасти людей. И это ему удалось. С наступлением ночи загудела земля под тысячами копыт. Немцы никак не ожидали такой стремительной, мощной атаки. Они и опомниться не успели, как их кольцо окружения было смято и разорвано и дивизия, которую они собирались уничтожить или взять в плен, была выведена из окружения.
Затем корпус Шапкина принял участие в освобождении Ростова и Новочеркасска. 22 марта 1943 года 57-летний генерал Шапкин умер от инсульта.

Есть победы которые вспоминают часто, а есть забытые победы. Думаю, что это не справедливо. Забытых побед быть не должно, учитывая, что за них заплачено кровью наших бойцов.
Вот об одной такой забытой победе сегодняшний рассказ.
Забытая победа на Верхнем Дону
27 января 1943 года закончилась Острогожско-Россошанская операция.

В те дни, когда войска Донского фронта Рокоссовского доколачивали окружённую в Сталинграде армию Паулюса, на другом участке советско-германского фронта происходила битва, о которой теперь почему-то мало кто вспоминает. Не вспоминают, несмотря на то, что в этой битве войска Воронежского фронта генерала Голикова одержали весьма убедительную победу.

Когда к середине января 1942 года, в результате операций «Уран» и «Малый Сатурн» фронт немецкой группы армий «Б» утратил свою целостность наши войска получили возможность постепенного сокрушения немецкого фронта путём последовательного обхода его открытого фланга. В случае окружения оборонявшейся на Верхнем Дону 8-й итальянской армии открывался фланг 2-й венгерской и 2-й немецкой армий к югу от Воронежа, а также освобождалась железная дорога Воронеж – Лиски – Кантемировка – Миллерово. Окружение же группы армий «Б» открывало путь для советских войск в тыл группы армий «Центр», позиции которой на Ржевско-Вяземском выступе незадолго до этого безуспешно штурмовали войска Западного и Калининского фронтов.

Перед Воронежским фронтом ставилась задача разгромить 2-ю венгерскую и часть сил 8-й итальянских армий (22 дивизии), входившие в группу армий «Б», чтобы создать условия для последующего наступления на курском и донбасском направлениях.

Для проведения операции Воронежский фронт был усилен 3-й танковой армией генерала Рыбалко в составе 12-го и 15-го танковых корпусов, 179-й отдельной танковой бригады, 48-й гвардейской и 184-й стрелковых дивизий. Голикову также передавались 4-й танковый корпус генерала Кравченко, 7-й кавалерийский корпус генерала Соколова и другие более мелкие соединения. Всего Воронежский фронт состоял из 23 стрелковых дивизий и пяти стрелковых бригад. В ккаждой дивизии было в среднем по 7 тысяч человек.

В составе фронта имелось 896 танков: 112 KB-1c, 405 T-34, 87 М3 «Ли», 263 Т-60 и Т-70 и 29 М3 «Стюарт».

В отсутствие заметного общего численного перевеса над противником в результате перегруппировки сил войскам Воронежского фронта удалось достичь превосходства на участках прорыва. Тактические плотности на участках прорыва армий составляли: 1,7–3,3 батальона, 41–108 орудий и минометов и 10–22 танка на 1 км фронта. Превосходство над противником при прорыве главной полосы его обороны выражалось: по пехоте – в 2,3–3,7 раза и по артиллерии – в 5–8 раз.

Наступление войск Воронежского фронта началось 12 января боем передовых батальонов в районе Сторожевского плацдарма. Их успех на следующий день развили главные силы 40-й армии. 14 января в операцию включились 3-я танковая армия и 18-й отдельный стрелковый корпус, а также 6-я армия Юго-Западного фронта.

К исходу 15 января войска 40-й и 3-й танковой армий прорвали оборону противника на всю тактическую глубину и разгромили его четыре дивизии. 18-му стрелковому корпусу не удалось с ходу прорвать вторую полосу обороны. Гитлеровцы заняли ее резервами и, оказав организованное сопротивление, задержали продвижение частей корпуса. Однако отвлечение резервов противника в полосу наступления 18-го корпуса способствовало развитию успеха, достигнутого главными ударными группировками.

16 января войска фронта начали охватывать острогожско-россошанскую группировку противника. Спустя два дня соединения 40-й и 3-й танковой армий вышли в район Алексеевки и завершили окружение 13 вражеских дивизий. В то же время 18-й стрелковый корпус с севера, 12-й танковый корпус 3-й танковой армии с юга встречными ударами в общем направлении на Карпенково расчленили группировку противника на две части: одна (пять дивизий) находилась в районе Острогожск, Алексеевка, Карпенково, а другая (восемь дивизий) – севернее и северо-восточнее Россоши. Одновременно создавался и внешний фронт окружения. На севере он был образован правофланговыми соединениями 40-й армии на удалении 40–50 км от окруженных дивизий врага, на юге – 7-м кавалерийским корпусом генерала С. В. Соколова, соединения которого к утру 19 января овладели важным железнодорожным узлом Валуйки. К этому же времени 6-я армия, отбрасывая арьергарды противника, вышла на реку Айдар.

К моменту завершения окружения советские войска взяли в плен около 52 тыс. вражеских солдат и офицеров.

В период с 19 по 27 января производилась окончательная ликвидация расчлененной на части острогожско-россошанской группировки немецких, итальянских и венгерских войск. Бои по уничтожению войск противника в Острогожске и в районе северо-восточнее Алексеевки продолжались с 19 по 24 января. В этих боях принимали участие войска всех трех ударных группировок фронта.

Быстрее всего были уничтожены венгерские и отдельные части немецких войск в Острогожске. Город был в течение 19 и 20 января силами 107, 340, 309-й стрелковых дивизий и 129-й стрелковой бригады взят штурмом. Большая часть гарнизона была пленена или уничтожена в ходе боев за город, лишь незначительной части удалось пробиться в район Алексеевки. Высвободившиеся в результате ликвидации острогожской группировки противника войска 40-й армии были направлены на ликвидацию «котла» в районе северо-восточнее Алексеевки.

В этих боях приняли участие 305, 340, 309-я стрелковые дивизии и части 15-го танкового корпуса. Противник в этом районе располагал значительными запасами продовольствия и боеприпасов, так как в лесу северо-восточнее Алексеевки были армейские склады 2-й венгерской армии. В течение 19–24 января эта группировка также была ликвидирована. В плен сдались около 9 тыс. человек, примерно столько же было уничтожено в ходе боев и около 12 тыс. человек смогли пробиться по коридору на запад.

Дольше всего просуществовал «котел» площадью около 150 кв. км в районе Россоши. В его ликвидации принимали участие 219, 270, 180-я и 160-я стрелковые дивизии, 113-я и 195-я танковые бригады. Пытавшиеся прорваться на запад части попадали под удар перегруппировывавшихся к реке Оскол соединений 3-й танковой армии, а самые удачливые были встречены у Валуек частями 7-го кавалерийского корпуса. Точку в операции поставила 27 января капитуляция остатков 3-й, 4-й и 156-й итальянских дивизий вместе с их штабами.

За 15 дней, которые длилась Острогожско-Россошанская операция, советские войска продвинулись на 140 км на запад и освободили железнодорожный участок Лиски – Кантемировка, улучшив снабжение войск на южном секторе фронта. Овладение станцией Валуйки вырвало из рук противника рокаду Касторное – Ворошиловград, лишив его тем самым возможности маневрировать резервами вдоль фронта. С 13 по 27 января было взято в плен около 86 тыс. солдат и офицеров противника, что вполне сопоставимо с числом пленных, захваченных под Сталинградом. Венгерская армия потерпела самое крупное поражение за всю ее историю.

Другим важным последствием разгрома противника на Верхнем Дону стало оставление немцами Ржевско-Вяземского выступа - 9-я немецкая армия генерала Моделя была вынуждена без боя покинуть крепкие позиции, которые немцы успешно обороняли 15 месяцев, и 4 марта 1943 года войска 30-й армии нашего Западного фронта вошли в покинутый немцами Ржев.

На фото Командующий Воронежским фронтом Филипп Иванович Голиков

Еще один подвиг еще одного танкиста, которому помогла смекалка и отвага.
Подвиг старшего лейтенанта Шевцова
Это произошло в дни Курской битвы. 95-я танковая бригада, входившая в состав 9-го танкового корпуса Центрального фронта, получила задачу прорвать оборону противника на высотах восточнее Понырей и, развивая наступление вглубь, овладеть станцией Малоархангельск в Орловской области.
14 июля в 4 часа утра танкисты ринулись в атаку. Поначалу она развивалась успешно. Но у переднего края обороны врага подразделения наткнулись на сплошное минное поле. Несколько машин подорвалось, и атака захлебнулась.
Старший лейтенант Шевцов еще во время разведки боем обратил внимание на то, каким путем отходили от переднего края танки противника. «Надо найти это место», - решил он. Выбравшись из нижнего люка, сам нашел колею от фашистского танка и по нему без потерь провел свою роту через минное поле.
Фрицы не ожидали такой наглости и не сразу сообразили, что предпринять, а Шевцов развернул роту и повел ее на север.
На полной скорости танкисты ворвались на станцию Малоархангельск и перерезали железную дорогу, по которой шло снабжение вражеских войск. В считанные секунды рота уничтожила паровоз и вагоны с боеприпасами, готовые к отправке. Старший лейтенант установленным кодом доложил: рота захватила станцию Малоархангельск. Однако ему не поверили.
Тогда Шевцов сообщил о своем местопребывании открытым текстом. Дошло до всех: рота находится в тылу врага. Приказ был краток: «Держитесь, помощь придет!».
Помощь, однако же, прибыла нескоро, и роте пришлось сражаться в тылу врага почти сутки. Немцы бросили против роты Шевцова 13 танков с пехотой, стремясь смять и уничтожить ее. Старший лейтенант приказал подпустить фашистов поближе и только тогда открыть огонь. Схватка завязалась на редкость жаркая. За час боя немцы потеряли девять танков и, не добившись цели, откатились назад. Через три часа немцы предприняли ещё одну атаку, но и она была отбита.
Солнце уже клонилось к закату, когда Шевцов увидел на высоте, северо-западнее станции, два тяжелых танка Тигр. Старший лейтенант решил вступить в схватку с врагом одним своим командирским танком. «Тридцатьчетверка» заняла выгодную позицию и стала ждать приближения Тигра. И вот он поравнялся с нашим танком и, не заметив его, пошел дальше. Потом остановился и начал вести огонь с места. Этим и воспользовался командир роты. Он прицелился в самую середину кормы и послал один за другим несколько снарядов.
Тигр загорелся. Экипаж вражеской машины открыл верхний люк и попытался покинуть горящую машину, но Шевцов скосил фашистов огнем из пулемета, не дав уйти живым ни одному. Старший лейтенант стал искать второй Тигр. По его команде механик-водитель медленно вывел танк из-под укрытия. Вдруг последовал удар в левую гусеницу. Машину развернуло бортом. И сразу несколько снарядов прошило броню.
Из экипажа остался в живых один командир. Подбежавший командир взвода лейтенант Барбакадзе помог раненному в ногу и плечо Шевцову вылезти наружу. Однако бой еще не окончен, и Шевцов продолжал им руководить.
Утром подошли основные силы корпуса. Генерал Богданов обнял старшего лейтенанта Шевцова: «Молодец! Герой! К этому званию и будем представлять».
28 августа 1943 года Иван Андреевич Шевцов был удостоен звания Героя Советского Союза.
Но это был не последний подвиг офицера-танкиста. В течение 1943 и 1944 годов он отважно дрался с врагом в районе города Нежина, форсировал Днепр, участвовал в освобождении Белоруссии. 142-й танковый батальон, командиром которого он стал, захватил переправу через реку Березину восточнее Бобруйска и первым захлопнул крышку Бобруйского котла, в который попали пять пехотных и одна танковая дивизии противника. Освобождал Шевцов и Минск.
Закончил Иван войну в Польше, близ города Радом на Пулавском плацдарме, в звании майора. В многочисленных боях и сражениях он был дважды ранен, тяжело контужен, шесть раз горел в танке.
Свою военную карьеру Иван Андреевич Шевцов закончил в 1983 году в звании генерал-полковника. Прожил он 88 лет и скончался 17 мая 2008 года.

Сегодняшняя история не обычна тем,что не всякий танкист может похвастаться сбитым самолетом.
Как лейтенант Вербовой сбил Юнкерс из танковой пушки

Стоял декабрь 1944 года. Советские войска приближались к оккупированному венграми словацкому городу Ипольшагу (ныне – Шаги). Однако на рубеже реки Ипель советские танки были остановлены налётами венгерской авиации – едва сапёры успевали закончить наведение переправы, как юнкерcы Ju-87 тут же её уничтожали.
Во время одного из налётов танк M4 Шерман из состава 46-й гвардейской танковой бригады, экипажем которого командовал гвардии лейтенант Григорий Вербовой, внезапно рванул к железнодорожной насыпи.
Венгерские лётчики сразу заметили вышедший из укрытия танк и ринулись на него. Ведущий Ju-87 закончил заход и вошел в пике. В этот момент механик-водитель гвардии сержант Михаил Кораблин вздыбил носовую часть Шермана на высокую железнодорожную насыпь. Длинноствольная пушка смотрела в небо, почти как зенитное орудие. Головной самолет продолжал стремительно пикировать, за ним с небольшими интервалами неслись другие бомбардировщики... Секунда, вторая... Самолеты неумолимо приближались к танку Вербового. Когда казалось, что уже ничто не спасет Шерман от прямого попадания вот-вот сброшенной серии мощных бомб, грянул пушечный выстрел. Танк вздрогнул и немного сполз вниз. Ведущий Ju-87 взорвался, и его бесформенные куски, покружившись в воздухе, рухнули в реку и на землю.
Мгновенная гибель ведущего ошеломила остальных неприятельских летчиков. Они кинули самолеты в разные стороны, поспешно сбросили бомбы куда попало и, круто развернувшись, ушли на северо-запад. Авиация противника не появлялась в воздухе ни в этот, ни в последующие дни. Как выяснилось несколькими днями позже, среди немецких солдат и офицеров поползли слухи о сверхмощном зенитном оружии русских танков.

Сегодняшняя история связана с находками поисковиков на Эльбрусе.
Битва за Кавказ одно из знаковых сражений Великой Отечественной Войны. Кому интересна данная тема и Вахта Памяти которая была на Эльбрусе, непосредственно связанная с этой историей, могу в личку кинуть ссылку, или выложить ее тут, с разрешения администрации.
Заоблачный фронт. Битва за Эльбрус
«мертвые сраму не имут, но и за честь свою постоять не могут»
Последние несколько лет в горах Приэльбрусья работала альпинистская разведрота специального назначения 34-го разведывательного батальона Южного военного округа (ЮВО), с помощью местного поискового отряда «Мемориал Эльбрус» ведущая поиск останков солдат Великой Отечественной.
За несколько лет ими было обнаружено то, что осталось от тел сотен советских солдат, их вооружение, боеприпасы. Многих защитников Приэльбрусья уже похоронили с воинским почестями в братской могиле в поселке Терскол.
И, самое главное, были найдены и идентифицированы останки легендарного лейтенанта Григорьянца, который со своей ротой 28 сентября 1942 вступил в неравный бой с великолепно подготовленными, вооруженными и экипированными немцами возле высокогорной гостиницы «Приют 11».
Эта находка позволила с уверенностью сказать, что дамский парикмахер из Баку, ставший на войне разведчиком, не сдался фашистам, как свидетельствовали немецкие источники, а героически принял смерть в бою.
Из боевого донесения 214 к.п.:
«Отряд лейтенанта Григорьянца продвигался вперед по снежному полю, был остановлен сильным ружейно-пулеметным огнем противника с командных высот в районе приюта „одиннадцати“. Натолкнувшись на огонь противника Григорьянц с ходу развернул отряд и повел в атаку, не оставив резервов.
Противник сосредоточил всю массу огня по отряду, расстроив главные силы отряда. Григорьянц пренебрегая смертью с криками „Ура“ „За Сталина“ дважды атаковал противника продвигаясь вперед и только потеряв три четверти личного состава, залег и вел бой до 14.00 28.09.
Пользуясь перевесом в живой силе и технике противнику удалось окружить остатки отряда. Трое раненых прибыло в расположение 897 ГСП… лейтенант Григорьянц раненый в обе ноги остался в расположении обороны противника»
Находили тела, амуницию, оружие, даже номерную медаль ВСНХ и фото камеру ФЭД, пленка в которой, к сожалению, пришла в совершеннейшую негодность. Но никого из найденных бойцов идентифицировать не удалось, хотя было понятно, что это скорее всего бойцы роты Григорьянца.
Но вот в один из дней нашли хорошо сохранившееся тело, с остатками амуниции и одежды, вмерзшее в ледник Гарабаши. Документов при нем не было, но судя по найденной пистолетной кобуре, остаткам портупеи, а главное лейтенантским кубарям, стало понятно, что это был младший офицер.
По странному стечению обстоятельств из 42-х найденных останков, только эти останки, младшего офицера, были мумифицированы — тело хорошо сохранилось, в том числе и кожные покровы.
Зацепкой стали многочисленные татуировки явно криминального характера на руках и предплечьях, а это уже было немало — офицер с татуировками!
После подольского архива в списке безвозвратных потерь оказалось три офицера и три их учетные карточки:
Белозеров Георгий Тимофеевич, 1906 г.р., б.п., лейтенант, командир взвода 214 к.п., 63 к.д.
Киселев Павел Иванович, 1902 г.р., член ВКПБ, мл. лейтенант, командир взвода 214 к.п., 63 к.д.
Григорьянц Гурен Агаджанович 1908г.р. кандидат в члены ВКПБ, лейтенант, зам командира эскадрона 214 к.п., 63 к.д.
Ошибка была практически исключена — тело офицера с татуировками принадлежало лейтенанту Григорьянцу Гурену Агаджановичу, а перед войной заведующему парикмахерской ашхабадского банно-прачечного комбината. Отцу двоих детей. Согласно его учетной карточке, он единственный из троих, кто был судим.
С 1929 по 1933 год он отбывал наказание, и характер его многочисленных татуировок говорил именно об этом. Судим был за тяжкое преступление, но совершенно очевидно, что смягчающие обстоятельства в его деле были, поскольку он отбыл срок всего четыре года, и затем судимость была снята по постановлению Президиума Верховного Совета СССР.
Но никаких подробностей этого эпизода жизни Гургена Григорьянца установить не удалось — дело не сохранилось. Несколько лет назад его дочь получила орден Красной Звезды, которым ее отца наградили еще в 1942 году.

Вчера, увы, не успел опубликовать новый рассказ. Думаю, не очень обидятся на меня уважаемые коллеги. Сегодняшняя история про самую тяжелую,страшную и переломную битву в Великой Отечественной Войне, про Сталинград.
Миномёты против танков
Сталинградская битва уже подходила к своему завершающему этапу, но окружённый враг был ещё силён. 14 января 1943 года советскими войсками была освобождена высота 147,6. В безлесной приволжской степи этот ничем не примечательный холм имел, однако ж, большое значение: тот, кто им владел, отнимал у противника возможность пользоваться железной дорогой, проходившей по северному скату холма.
Было понятно, что гитлеровцы, отброшенные от высоты 147,6, не примирятся с потерей, а обязательно постараются вернуть этот важный холм. Вот почему наш 656-й стрелковый полк из состава 116-й стрелковой дивизии, захвативший высоту, получил задачу прочно удерживать ее и подготовиться к отражению вражеских контратак.
Осматривая захваченную высоту, командир 656-го полка полковник Александр АндреевичАтонен сразу обратил внимание на то, что с юга — со стороны противника — почти к самой вершине высоты подходят две глубокие балки. Было ясно, что немцы, которые всегда действуют по шаблону, постараются использовать такой удобный подступ, чтобы скрытно подобраться к нашему переднему краю. Предполагая такое развитие событий, Атоненрешил использовать имеющиеся в полку 120-миллиметровые минометы.
По дну обеих балок минометчики заблаговременно подготовили сосредоточенный огонь и под вечер успели даже провести пристрелку. Теперь балка Каменная стала называться целью № 101, а балка Песчаная — целью № 105. Всю ночь минометчики оборудовали огневые позиции и наблюдательные пункты, кирками и ломами разбивая мерзлую землю. А утром, едва рассвело, гитлеровцы, успевшие подтянуть за ночь свежие силы, как и следовало ожидать, пошли в контратаку.
Они применили свой излюбленный прием — «клещи», потому что считали себя непревзойденными мастерами «брать в клещи» своих противников. Двадцать танков с автоматчиками, посаженными на броню, начали обходить высоту 147,6 с востока, а десять танков, тоже с автоматчиками на броне, — с запада. За каждой группой танков, проваливаясь в глубоком снегу, наступали еще сотни по две автоматчиков.
И, разумеется, для того, чтобы скрытно подойти к высоте 147,6, гитлеровцы решили воспользоваться балками Каменной и Песчаной.
Этого только и ждали наши минометчики. Все у них было подготовлено заранее: уже с вечера одна часть минометов была наведена по цели № 101, другая часть — по цели № 105.
Наконец, головной танк подошел к тому месту, где накануне во время пристрелки падали наши мины.
Все минометы открыли огонь одновременно: одни стреляли по балке Каменная, другие — по балке Песчаная.
Балки наполнились угрожающим свистом мин, грохотом разрывов, завыванием осколков. Вражеские автоматчики, как горох, посыпались с танков в снег, стали зарываться в него. Их примеру последовали и автоматчики, шедшие вслед за танками. Но это плохо помогало: пудовые мины сыпались одна за другой на головы гитлеровцев; звуки разрывов слились в сплошной грохот; от взрывов снег брызгами летел во все стороны, обнажилась мерзлая земля, дно балок и их склоны почернели. Мины рвались то на дне балок, то на склонах их; осколки мин, казалось, сплошь заполнили все тесное пространство между крутыми склонами балок.
Однако некоторые танкисты, зная, что 120-миллиметровый миномёт имеет 460-метровую минимальную дальность, решили прорваться в мёртвое пространство. Нескольким танкам удалось подобраться на расстояние 250-300 метров от наших миномётов. И тогда командир одного из расчётов сержант-осетин Владимир Бердиев отклонил ствол миномёта назад почти до предела и, поддерживая его руками, приказал заражающему опустить в ствол мину с минимальным зарядом.
Такой способ стрельбы Бердиев опробовал ещё предшествующей зимой во время боёв на Барвенковском плацдарме, но тогда целью были немецкие автоматчики. Теперь же этот метод он применил против танков.
Мина взлетела по крутой траектории и рухнула на крышу моторного отделения одного из танков. Танк загорелся. Экипаж покинул машину и бросился наутёк. Не имея возможности развернуть свои танки в узкой балке, примеру этого экипажа последовали другие танкисты.
Через несколько минут бой затих.
Среди заснеженного поля осталось пять горящих вражеских танков. Еще два с подбитыми гусеницами чернели на дне балки. Сотни полторы брошенных гитлеровцами трупов наглядно свидетельствовали о том, что советские минометчики поработали на славу. На этом участке враг больше не пробовал наступать.

На фото:
1. Командир миномётного расчёта сержант Владимир Бердиев наводит миномёт.
2. Старший сержант Владимир Гудтиевич Бердиев в 1945 году после Парада Победы, в котором он принимал участие.

Вот еще история. На сей раз про пограничников. Как-то обошли их вниманием. А ведь именно они приняли первый удар, и внесли не малый вклад в Победу!
Застава лейтенанта Лопатина
57 пограничников 11 дней удерживали оборону на погранзаставе
Великая Отечественная война застала лёйтенанта Лопатина в должности начальника 13-й пограничной заставы Владимир-Волынского погранотряда.

Его заместителем по политической части был младший политрук Павел Иванович Гласов, а помощником начальника заставы – лейтенант Григорий Иванович Погорелов. Личный состав заставы включал 4 кавалеристов, 3 командиров отделениё, 6 пулеметчиков ,ручных пулемётов, 30 стрелков, одного связиста, двух командиров пулеметных отделений, членов расчётов двух станковых пулемётов, старшину заставы, повара и двух инструкторов служебных собак.

Пограничники вступили в неравный бой с немцами рано утром 22 июня 1941 года.

Их застава оказалась на острие танкового удара 11-й танковой дивизии, только что прибывшая к советской границе из Вены на пополнение танковой армии фон Клейста.

Немецкие гады шли во весь рост: с засученными рукавами, с автоматами наперевес, не маскируясь, открыто, нагло, но когда они приблизились к заставе на триста метров, по ним ударили пулеметы, защелкали винтовочные выстрелы. Шквальный огонь ДП-27 и Максимов начисто выкосил немецкие цепи. Наступавшие сзади перебежками, ползком продолжали двигаться вперед, но их косили свинцом из первого блокгауза ручные пулеметы Галченкова и Герасимова. С левого фланга длинными очередями поливал гитлеровцев из своего станкача сержант Котов. Поредевшие цепи залегли, а потом повернули назад. Но меткий огонь пограничников настигал их. Луг перед заставой был усеян трупами фашистов.
На следующий день пограничники обнаружили, что гитлеровцы установили на краю села Скоморохи орудия и стали бить по заставе прямой наводкой.
Фашисты уже считали, что все пограничники погибли. Но стоило им приблизиться к развалинам, как из амбразур, пробитых в стенах подвала, из уцелевших блокгаузов ударили станковые и ручные пулеметы, из окопов полетели ручные гранаты. Атака фашистов срывалась.
На время артобстрела пограничники уходили в подвал, заваленный битым кирпичом. Но как только обстрел прекращался, быстро занимали боевые позиции и встречали врага огнем.
Артиллерийские обстрелы сменялись атаками, атаки — огневыми налетами. Так продолжалось изо дня в день.
При каждой попытке захватить заставу гитлеровцы оставляли на ее подступах десятки убитых и раненых. Но и небольшой гарнизон пограничников день ото дня редел, все меньше оставалось в строю людей, способных держать оружие. Кончались боеприпасы. На исходе были и скудные запасы продуктов. Воду давали по глотку, берегли для раненых и детей, а больше всего — для станковых пулеметов.

Когда все кругом было разрушено артиллерией и миномётами противника, пограничники перешли в подвальное помещение одного из зданий заставы и продолжали сдерживать наседавшего врага. Лейтенант Лопатин лично руководил боем, умело организовывал круговую оборону, тактически грамотно использовал имеющиеся в его распоряжении силы и огневые средства.
Когда боеприпасы были уже на исходе, Лопатин приказал тяжелораненых пограничников, а также женщин и детей, находившихся на заставе, вывести из окружения, а сам с несколькими бойцами остался на заставе.

Жён командиров приютила в селе Скоморохи семья бывшего счетовода колхоза Петра Баштыка.

К 30 июня на заставе остались в живых только десять пограничников. 2 июля противник устроил подкоп и подорвал здание. При взрыве погибли все защитники заставы. Оборона заставы продолжалась 11 дней. При этом было уничтожено свыше ста вражеских солдат.

Как только в июле 1944 года части Красной Армии пришли в Скоморохи, Евдокия Гласова пошла разыскивать среди работников, прибывших вместе с передовыми частями 1-го Украинского фронта, нового секретаря Сокальского районного комитета партии. По его распоряжению тела героев были найдены под развалинами и перезахоронены с воинскими почестями.

На фото Алексей Васильевич Лопатин

Еще один рассказ про Героя Советского Союза о котором никто не слышал. Но подвиг его этого достоин. Да и дальше воевал он вполне геройски.
Как один боец с топором победил 50 немцев
13 июля 1941 года красноармеец Дмитрий Овчаренко, вооружённый одним топором, разгромил взвод противника, убив при этом 23 немца.

Шёл июль 1941 года. Части нашего Южного фронта успешно сдерживали немецко-румынское наступление в Бессарабии. Оборона советских войск в Молдавии, в отличие от Прибалтики и Белоруссии, сохраняла устойчивость. Действия ВВС Южного фронта отличались высокой активностью: удары наносились по переправам и скоплениям войск врага.
13 июля года ездовой пулемётной роты 389-го стрелкового полка 176-й стрелковой дивизии 9-й армии Южного фронта красноармеец Дмитрий Романович Овчаренко вёз боеприпасы для своего подразделения. Находясь в пяти километрах от передовых позиций, он повстречал взвод немецких солдат, ехавший на двух грузовиках Opel Blitz. Такая встреча в глубоком тылу оказалось для Овчаренко неожиданной, и он тут же лишился винтовки. Подошедший к Овчаренко немецкий офицер начал его допрашивать на предмет местоположения его части и состава перевозимого груза.
Однако немцы, осматривая повозку, на которой ехал Овчаренко, не обратили внимание на находящийся в ней топор.
Дождавшись, пока немцы успокоятся и потеряют бдительность, Овчаренко воспользовался этим топором и отрубил голову допрашивавшему его офицеру, а затем бросил в солдат противника три гранаты M-24, торчавшие у офицера из-за пояса. Взрывами гранат убило 21 солдата. Остальные в панике разбежались. Затем Овчаренко погнался за убегавшими немцами, догнал ещё одного офицера и также отрубил ему голову, после чего собрал у убитых документы и карты и вместе с грузом прибыл в роту. Сначала бойцу никто не поверил, но политрук роты, прибыв на место действия, убедился в правдивости показаний Овчаренко. «Грудь в крестах, а голова в кустах», – пошутил политрук гладя на труп немецкого офицера. Обратно из инспекционной поездки красноармейцы, сопровождавшие политрука, привели и оба брошенных немцами грузовика.
После этого случая красноармейцу доверили пулемёт – до этого Овчаренко, 22-летний колхозник из Троицкого района Луганской области, считался годным лишь к нестроевой службе, из-за чего и попал в ездовые. Сейчас кое-кто утверждает, что на самом деле это были не храбрые немцы, а трусливые румыны, но документы, изъятые нашим красноармейцем, однозначно свидетельствуют о том, что это были именно немцы.
27 числа того же месяца, обороняя высоту 239,8 Дмитрий Овчаренко уничтожил из пулемёта роту противника.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 ноября 1941 года «за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм» красноармейцу Овчаренко Дмитрию Романовичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
До победы Дмитрий Романович не дожил: во время Будапештской операции в районе станции Шерегейеш пулемётчик 3-й танковой бригады рядовой Овчаренко получил тяжёлое ранение, от которого скончался в госпитале 28 января 1945 года.

На фото: Дмитрий Романович Овчаренко. Фото сделано для паспорта в 1937 году.

Сегодняшняя история во многом перекликается со вчерашней, но все-таки другая. Есть такая мирная профессия, повар. Повар, он и на войне повар, и много без кухни не навоюеешь. Но, оказывается, при помощи топора, отваги и злости можно расправится даже с танком. Такой случай за всю историю Великой Отечественной войны был единственным и уникальным.
Об этом поваре Героее Советского Союза и будет сегодняшняя история:
С топором против танка
30 июня 1941 года ефрейтор Иван Середа, вооружённый одним топором, победил немецкий танк и принудил к сдаче его экипаж.

Я уже рассказывал о том, как красноармеец Дмитрий Овчаренко в одиночку разгромил немецко-фашистский взвод при помощи малого сапёрного топора. Оказывается, на другом конце советско-германского фронта примерно в те же дни, только чуть-чуть ранее, произошёл не менее интересный случай, также связанный с применением топора в качестве оружия. Но на этот раз наш боец использовал топор против танка.
Шла вторая неделя войны. 21-й механизированный корпус генерал-майора Лелюшенко, входивший в состав Северо-Западного фронта, после неудачной попытки отбить занятый противником Двинск прочно удерживал оборонительные позиции восточнее города, не давая 56-му корпусу Манштейна прорвать фронт и вырваться на оперативный простор.
30 июня 1941 года повар 91-го танкового полка 46-й танковой дивизии ефрейтор Иван Павлович Середа готовил обед.
Иван Павлович Середа родился 1 июля 1919 года в селе Александровка в Донецкой области. В 1939 году он окончил Донецкий пищевой учебный комбинат, и когда в сентябре 39-го был призван в Красную Армию, его по полученной специальности сразу определили в повара.
При кухне в тот час он был один – весь личный состав хозвзвода командованию пришлось задействовать в шедшем неподалёку бою.
Неожиданно на лесной дороге показался танк Pz.38(t) из состава 10-го танкового полка 8-й танковой дивизии генерал-майора Эриха Бранденбергера. Танкисты имели приказ обойти наши обороняющиеся подразделения и, неожиданно ударив с тылу, вызвать панику и заставить наших бойцов оставить позиции. Однако привлечённые дымком от полевой кухни и запахом готовящейся пищи, танкисты направили танк в лощину, где и находилась кухня хозвзвода.
Увидев бронированное чудовище, Середа поначалу решил схорониться в леске, но когда танк подъехал непосредственно к полевой кухне, а из люка высунулась наглая рыжая рожа немецкого уунтер-офицера, жадно облизывающегося на бурлящий котёл, Середу взяла такая злость, что он, потеряв остатки страха перед хвалёной немецкой техникой, бросился на танк с топором. Ошалев от такой наглости, унтер-офицер нырнул в люк и закрыл его изнутри.
Ударом топора Середа погнул пулемётный ствол, а затем, закрыв смотровые щели брезентом, предусмотрительно закреплённым на броне немцами, принялся барабанить обухом по танковым люкам. Когда на подмогу прибежали привлечённые шумом бойцы соседнего подразделения, на земле уже лежали сдавшиеся в плен четверо немецких танкистов, которых Середа держал под автоматом – для экономии места в танке штатные MP-40 тоже крепились снаружи на броне, а внутри у танкистов был лишь один Парабеллум командира экипажа.
Узнав о героизме ефрейтора-повара, командир разведывательного подразделения предложил Середе стать разведчиком, и буквально через несколько дней Середе вновь пришлось проявить героизм. Находясь в разведке в тылу противника, группа наших разведчиков, в которую входил и Иван Середа, была обнаружена противником и атакована. Ефрейтор Середа со связкой гранат РГД-33 подполз к немецкому танку и подорвал его. Потом он заменил убитого пулемётчика и метким огнём из ДП-27 уничтожил около десятка немецких мотоциклистов. Разведгруппа отбилась от преследования и вернулась в своё подразделение на захваченных мотоциклах BMW R75, принеся с собой богатые трофеи и приведя троих пленных.
31 августа Ивану Павловичу Середе было присвоено звание Героя Советского Союза.
В 1942 году Иван Середа окончил курсы усовершенствования командного состава, а в 1944 году Новочеркасское кавалерийское училище. В 1945 году в звании старшего лейтенанта он был уволен в запас, после чего служил председателем сельсовета в селе Александровка. Скончался Иван Середа 18 ноября 1950 года в 31-летнем возрасте.

Еще одна история про женщину на войне. И судьба ее не обычна, и никогда не забывала, что она женщина. И к тому же умницей-красавицей была. Вот история про нее.
Суперснайпер Людмила Павличенко

Павличенко Людмила Михайловна - снайпер 54-го стрелкового полка (25-я стрелковая дивизия (Чапаевская), Приморская армия, Северо-Кавказский фронт), лейтенант. Уничтожила 309 германских солдат и офицеров (в том числе 36 снайперов противника). Награждена медалью "Золотая звезда" Героя СССР и двумя орденами Ленина.
Родилась 12 июля 1916 года на Украине в городе Белая Церковь. До 14 лет училась в школе номер 3, затем семья переехала в Киев.

После окончания девятого класса Людмила работала шлифовальщицей на заводе «Арсенал» и одновременно училась в десятом классе, завершая среднее образование.
В 16 лет, в 1932 году вышла замуж за Алексея Павличенко и взяла его фамилию. В этом же году родила сына Ростислава (умер в 2007 году). Вскоре развелась с мужем.

Во время работы на "Арсенале" начала тренироваться на стрелковом полигоне. «Когда я услышала, как соседский парень хвастался своими подвигами на полигоне, - рассказывала она, — я решила доказать, что девушки тоже способны хорошо стрелять, и начала много и упорно тренироваться». Также она занималась планерным видом спорта, окончила школу ОСОАВИАХИМА(Общество содействия обороне, авиационному и химическому строительству).
В 1937 году Павличенко поступила на исторический факультет Киевского университета с целью стать преподавателем или ученым.

Когда на территорию СССР вторглись немцы и румыны, Людмила Павличенко жила в Одессе, где проходила дипломную практику. Как она рассказывала в дальнейшем, «девушек в армию не брали, и мне пришлось пойти на всевозможные уловки, чтобы тоже стать солдатом». Людмиле упорно советовали пойти в медсестры, но она не соглашалась. Чтобы убедиться в ее умении владеть оружием, военные ей устроили импровизированное «испытание» неподалеку от холма, который защищали советские солдаты. Людмиле вручили ружье и указали на двух румынов, работавших с немцами. «Когда я расстреляла их обоих, меня наконец-то приняли». Эти два выстрела Павличенко не включила в свой список победных — по ее словам, они были всего лишь пробными.

Рядовая Павличенко была сразу же зачислена в 25-ю стрелковую дивизию имени Василия Чапаева. Людмиле не терпелось попасть на фронт. «Я знала, что моим заданием будет стрелять в людей,- говорила она. — В теории мне все было ясно, но я понимала, что на практике все совсем иначе». В свой первый же день на фронте она столкнулась с врагом лицом к лицу. Парализованная страхом, Павличенко была не в силах поднять оружие, винтовку Мосина калибра 7,62 мм с 4-кратным телескопом типа ПE. Рядом с ней оказался молодой солдат, чью жизнь мгновенно забрала немецкая пуля. Людмила была потрясена, шок побудил ее к действию. «Он был прекрасным счастливым мальчиком, которого убили прямо на моих глазах. Теперь уже ничто не могло меня остановить».
Под Одессой Л. Павличенко получила боевое крещение, открыв боевой счет. В одном из боев она заменила погибшего командира взвода, разорвавшимся вблизи снарядом была контужена, однако поле боя не покинула и вообще отказалась идти в госпиталь.

В октябре 1941 года Приморская армия была переброшена в Крым и после боев на севере полуострова встала на защиту Севастополя. Людмила сражалась в составе прославленной 25-й стрелковой дивизии им. В. И. Чапаева, которая входила в Приморскую армию.
Каждый день, как только забрезжит рассвет, снайпер Л. Павличенко уходила «на охоту». Часами, а то и целыми днями, в дождь и на солнцепеке, тщательно замаскировавшись, лежала она в засаде, дожидаясь появления «цели». Не раз выходила победителем и в дуэлях с немецкими снайперами.
Нередко на боевые операции она ходила вместе с Леонидом Куценко, который в дивизию пришел одновременно с ней.
Однажды командование приказало им уничтожить обнаруженный разведчиками командный пункт противника. Незаметно пробравшись ночью в район, указанный разведчиками, снайперы, замаскировавшись, залегли и стали ждать. Вот, наконец, ничего не подозревая, к входу в землянку приблизились два офицера. Выстрелы снайперов прозвучали почти одновременно, и сраженные офицеры упали. Тут же на шум из землянки выскочили еще несколько человек. Два из них были сражены. А спустя несколько минут место, где находились снайперы, гитлеровцы подвергли ожесточенному обстрелу. Но Павличенко и Куценко, отошли, а затем, сменив позицию, снова открыли огонь по появлявшимся целям.
Потеряв многих офицеров и связистов, враги вынуждены были покинуть свой командный пункт.
Гитлеровцы в свою очередь охотились за нашими снайперами, устраивали ловушки, высылали на поиски их снайперов и автоматчиков.
Однажды, когда Павличенко и Куценко находились в засаде, фашисты обнаружили их и тут же открыли ураганный минометный огонь. Осколками близко разорвавшейся мины Леонид был тяжело ранен, ему оторвало руку. Людмила сумела вынести его и под огнем пробраться к своим. Но спасти Леонида не удалось — раны оказались слишком тяжелыми.
Павличенко мстила за своего боевого друга. Истребляла врагов сама и вместе с другими опытными снайперами обучала меткой стрельбе бойцов, передавая им боевой опыт. За период оборонительных боев она воспитала десятки хороших снайперов, которые, следуя ее примеру, истребили не одну сотню гитлеровцев.
Теперь снайпер Люда Павличенко действовала в условиях горной войны. Это была ее первая военная осень в горах и первая зима на скалистой земле Севастополя.
В три часа утра обычно она уже выходила в засаду. Иногда она тонула в тумане, иногда искала спасительного укрытия от прорвавшегося сквозь облака солнца, лежала на мокрой, сочащейся влагой земле. Стрелять можно только наверняка, и до выстрела иногда лежала дорога терпения длиною в день или два. Ни одной ошибки — или обнаружишь себя, и уже не будет спасения.
Однажды на Безымянной вышли против нее в засаду шесть автоматчиков. Они заметили ее накануне, когда вела она неравный бой весь день и даже вечер. Гитлеровцы засели над дорогой, по которой подвозили боеприпасы соседнему полку дивизии. Долго, по-пластунски, Павличенко поднималась в гору. Пуля срезала ветку дуба у самого виска, другая пробила верх фуражки. И тогда Павличенко сделала два выстрела — замолчал тот, кто едва не поразил ее в висок, и тот, кто чуть-чуть не угодил ей в лоб. Истерично стреляли четверо живых, и снова, уползая, она била точно туда, откуда раздавался выстрел. Еще трое остались на месте, только один убежал.
Павличенко замерла. Теперь нужно ждать. Один из них мог притвориться мертвым, и, быть может, он выжидает, когда она пошевелится. Или тот, кто убежал, уже привел с собой других автоматчиков. Сгустился туман. Наконец Павличенко решила подползти к своим врагам. Взяла автомат убитого, ручной пулемет. Тем временем подошла еще одна группа немецких солдат и из тумана снова раздалась их беспорядочная стрельба. Людмила отвечала то из пулемета, то из автомата, чтобы враги вообразили, будто здесь несколько бойцов. Павличенко смогла выйти живой из этого боя.

Сержанта Людмилу Павличенко перевели в соседний полк. Слишком много бед принес гитлеровский снайпер. Он уже убил двух снайперов полка. Как правило, немецкие снайперы прятались за передним краем своих, тщательно маскировались, надевали пятнистые с зелеными разводами халаты — уже наступила весна 1942 года.

У этого был свой маневр: он выползал из гнезда и шел на сближение с противником. Долго лежала Люда, ждала. День прошел, вражеский снайпер не подавал признаков жизни. Он заметил наблюдателя, но решил не бить, хотел выследить ее и уложить на месте.

Люда тихо свистнула — приказала наблюдателю, лежавшему метрах в пятидесяти от нее, уйти.

Осталась на ночь. Ведь немецкий снайпер наверняка привык спать в блиндаже и поэтому вымотается быстрее, чем она, если застрянет здесь на ночь. Так лежали они сутки не шелохнувшись. Утром опять лег туман. Голова отяжелела, в горле першило, одежда пропиталась сыростью, и даже руки ломило.

Медленно, нехотя туман рассеялся, просветлело, и Павличенко увидела, как, прячась за макет коряги, снайпер передвигался едва заметными толчками. Все ближе и ближе к ней. Она двинулась навстречу. Одеревеневшее тело стало тяжелым и неповоротливым. Сантиметр за сантиметром преодолевая холодную каменистую подстилку, держа винтовку перед собой, Люда не отрывала глаз от оптического прицела. Секунда приобрела новую, почти бесконечную протяженность. Вдруг в прицел Люда уловила водянистые глаза, желтые волосы, тяжелую челюсть. Вражеский снайпер смотрел на нее, глаза их встретились. Напряженное лицо исказила гримаса, он понял — женщина! Мгновение решало жизнь — она спустила курок. На спасительную секунду выстрел Люды опередил. Она вжалась в землю и успела увидеть в прицеле, как моргнул полный ужаса глаз. Гитлеровские автоматчики молчали. Люда выждала, потом поползла к снайперу. Он лежал, все еще целясь в нее.

Она вынула снайперскую книжку гитлеровца, прочла: «Дюнкерк». Рядом стояла цифра. Еще и еще французские названия и цифры. Более четырехсот французов и англичан приняли смерть от его руки. Он открыл свой счет в Европе в 1940 году, сюда, в Севастополь, его перебросили в начале сорок второго, и цифра «сто» была прочерчена тушью, а рядом общий итог — «пятьсот». Люда взяла его винтовку, поползла к своему переднему краю.

На слете снайперов Павличенко рассказала о том, как в самой сложной обстановке удается ей обучать товарищей снайперскому делу. Она не скрывала от своих учеников ни риска, ни особой опасности своей военной профессии. В апреле на снайперском слете ей был вручен диплом. Газета Приморской армии сообщала: «Товарищ Павличенко отлично изучила повадки врага и овладела снайперской тактикой... Почти все пленные, захваченные под Севастополем, с чувством животного страха говорят о наших сверхметких стрелках: «Больше всего потерь мы несем последнее время от пуль русских снайперов».
Приморцы могут гордиться своими снайперами!»

В Севастополе становилось все труднее и труднее, но Павличенко, преодолевая недомогание от ранений и контузий, продолжала вести бои с гитлеровцами. И только когда все силы были исчерпаны, она на подводной лодке ушла на Большую землю.

До последнего часа стояла, обороняя город, Чапаевская дивизия, выдержав восьмимесячную осаду..

Лейтенант Павличенко к июлю 1942 года из своей снайперской винтовки уничтожила 309 гитлеровцев. За отвагу, военное мастерство, мужество, проявленные в борьбе с гитлеровцами, Людмила Павличенко 25 октября 1943 года получила звание Героя Советского Союза.
После Севастополя она была внезапно вызвана в Москву, в Главное политическое управление.
Она была направлена с делегацией в Канаду и Соединенные Штаты. В ходе поездки она была на приеме у Президента Соединенных Штатов Франклина Рузвельта. Позже Элеонора Рузвельт пригласила Людмилу Павличенко в поездку по стране.
Людмила выступала перед Междуранодной Студенческой Ассамблей в Вашингтоне, перед Конгрессом Промышленных Организаций (CIO) а также в Нью Йорке. В Америке ей подарили Кольт, а в Канаде — винчестер. (Последний выставлен в Центральном музее Вооружённых Сил).
Американский певец Вуди Гатри написал про неё песню "Miss Pavlichenko". В Канаде делегацию советских военных приветствовали несколько тысяч канадцев, собравшихся на Объединенном вокзале Торонто.
Многим американцам запомнилось тогда ее короткое, но жесткое выступление на митинге в Чикаго:
— Джентльмены, — разнесся над многотысячной толпой собравшихся звонкий голос. — Мне двадцать пять лет. На фронте я уже успела уничтожить триста девять фашистских захватчиков. Не кажется ли вам, джентльмены, что вы слишком долго прячетесь за моей спиной?!..
Толпа замерла на минуту, а затем взорвалась неистовым шумом одобрения…
По возвращении из США майор Павличенко служила инструктором в снайперской школе «Выстрел».

После войны в 1945 году Людмила Михайловна окончила Киевский университет. С 1945 по 1953 год была научным сотрудником Главного штаба Военно-Морского флота. Позже вела работу в Советском комитете ветеранов войны.
Была членом Ассоциации дружбы с народами Африки, неоднократно посещала африканские страны.

В 1957 году, 15 лет спустя после поездки по Соединенным Штатам, Элеонора Рузвельт, уже бывшая первая леди, приехала в Москву. Холодная война была в разгаре, и советские власти контролировали каждый ее шаг. После долгих ожиданий Рузвельт наконец-то получила разрешение на встречу со своим старым другом Людмилой Павличенко. Их свидание произошло дома у Людмилы, в двухкомнатной квартире в центре города. Поначалу старые знакомые беседовали, соблюдая все формальности, диктуемые им положением, но вдруг Павличенко, под неизвестным предлогом, затянула гостью в спальню и захлопнула дверь. Наедине Людмила дала волю чувствам: полуплача или полусмеясь, она обняла гостью, тем самым показав, как рада была ее видеть. Только тогда они смогли шепотом, вдали от лишних глаз и ушей, вспомнить о невероятной поездке по США, сделавшей их друзьями.

Скончалась Людмила Павличенко в Москве 27 октября 1974 года.

Думаю все помнят, или хотя бы слышали, что был во время Сталинградской битвы был "дом Павлова", но мало кто знает, что и как там происходило. Об этом будет сегодняшний рассказ.
Дом Павлова
Как 26 человек 58 дней обороняли здание, выдерживая натиск целого полка.
Это произошло в ходе Сталинградской битвы. В сентября 1942 года в Сталинграде в районе площади 9-го января оборонялся 42-й Гвардейский стрелковый полк полковника Елина, входивший в состав 13-й гвардейской дивизии генерал-майора Родимцева. 27 сентября Елин вызвал к себе командира 3-го батальона старшего лейтенанта Жукова и приказал провести операцию по захвату двух жилых зданий, имевших важной тактическое значение. Были созданы две группы: группа лейтенанта Заболотного и группа сержанта Павлова. Разведывательно-штурмовая группа из четверых солдат, возглавляемая сержантом Павловым, получила задачу разведать обстановку в Доме Облпотребсоюза.
Четырёхэтажный с четырёхподъездный жилой Дом Облпотребсоюза стоял под номером 61 по улице Пензенской. Дом был выстроен в первой половине 1930-х годов. Он считался одним из престижных домов Сталинграда. В Доме Облпотребсоюза жили специалисты промышленных предприятий и партийные работники. Ещё неделю назад здесь был сквер, росли маленькие, привезённые из-под Алма-Аты голубые ели. В летнее время в самом центре сквера была площадка для малышей, зимой — снежная гора, с которой дети скатывались на санках.

С наступлением темноты Павлов уже полз вдоль трамвайного пути по изрытому пулями асфальту. В пяти шагах от Павлова ползли ещё трое солдат: рядовые Александров и Черноголов, а также ефрейтор Глущенко. Времени до восхода луны было мало, и разведчики торопились. В доме они обнаружили скрывающихся в подвале жильцов Дома Облпотребсоюза. Среди них оказался и санинструктор Калинин. Он-то и сообщил, что соседний подъезд занят немцами. Отправив Калинина с письменным донесением к командиру полка, Павлов решил выкурить немцев из дома.
Со своими товарищами он переполз из первого подъезда во второй, вышиб дверь, за которой слышны были голоса гитлеровцев, и прямо с порога забросал комнату ручными гранатами. Трое фрицев были убиты наповал, а остальные выскочили в окна, не приняв боя. Шаг за шагом, квартира за квартирой, этаж за этажом прочёсывали Павлов и его товарищи дом до самой крыши. Немцев больше нигде не оказалось.
На третьи сутки в дом прибыло подкрепление: пулеметный взвод лейтенанта Афанасьева (семь человек с одним станковым пулеметом), группа бронебойщиков старшего сержанта Сабгайды – 6 человек с тремя ПТР, миномётный взвод лейтенанта Чернышенко – четверо минометчиков с двумя 50-мм миномётами и трое автоматчиков. До 25 ноября, пока советские войска не перешли в контрнаступление на этом участке, в подвале находились и мирные жители.
заложенных кирпичом стенах и окнах были пробиты амбразуры, наличие которых позволяло вести огонь с разных позиций. Дом был приспособлен к круговой обороне. На третьем этаже здания находился наблюдательный пункт, поэтому при попытках фашистов приблизиться к дому, их встречал губительный пулеметный огонь со всех точек. От дома до здания мельницы Гергардта была вырыта траншея, по которой поддерживалась связь с командованием, доставлялось питание, вооружение, эвакуировались в тыл оставшиеся жители дома и раненые бойцы. В подвале дома была даже оборудована ленинская комната, снабженная литературой и настольными играми.
Немцы организовывали атаки по нескольку раз за день. Каждый раз, когда немцы пытались вплотную приблизиться к дому, защитники Дома Павлова встречали их шквальным огнём из подвала, окон и с крыши.

На личной карте Паулюса этот дом был отмечен как крепость. Пленные немецкие разведчики считали, что его обороняет целый батальон. Немецкие штурмовые группы иногда захватывали нижний этаж здания, но не могли захватить его целиком. Для немцев было загадкой, как снабжался гарнизон на верхних этажах.

Из 26 защитников дома Павлова были убиты лишь трое — лейтенант-минометчик А. Н. Чернышенко, гвардии сержант Идель Яковлевич Хаит и рядовой Иван Тимофеевич Свирин.

25 ноября во время атаки Павлов был ранен в ногу, лежал в госпитале, затем был наводчиком орудия и командиром отделения разведки в артиллерийских частях 3-го Украинского и 2-го Белорусского фронтов, в составе которых дошёл до Штеттина. Был награждён двумя орденами Красной Звезды и многими медалями. 27 июня 1945 года Павлову, получившему к тому времени офицерское звание, было присвоено звание Героя Советского Союза.

Павлов демобилизовался из рядов Советской Армии в августе 1946 года. После демобилизации работал в г. Валдай Новгородской области, был третьим секретарем райкома, окончил Высшую партшколу при ЦК КПСС. Трижды избирался депутатом Верховного Совета РСФСР от Новгородской области. После войны был награждён также орденом Ленина, орденом Октябрьской Революции. Неоднократно приезжал в Сталинград (ныне Волгоград), встречался с жителями города, пережившими войну и восстанавливавшими его из руин. В 1980 году Якову Федотовичу Павлову было присвоено звание «Почётный гражданин города-героя Волгограда».

Что же касается лейтенанта Афанасьева, то он 4 декабря 1942 года повёл своих бойцов в наступление через площадь 9-го января. К 11 часам гвардейцы овладели одним из домов на площади, отразив четыре атаки противника. В этом бою лейтенант Афанасьев был контужен с потерей слуха и речи и был отправлен в госпиталь. В январе 1943 в бою за заводскую часть города он вновь был ранен. После Сталинградской битвы Афанасьев участвовал в Курской битве, в битвах под Киевом и под Берлином. Закончил войну в Праге. В результате полученной во время войны контузии в 1951 Иван Афанасьев лишился зрения, которое было частично восстановлено после операции. будучи слепым, Афанасьев надиктовал книгу «Дом солдатской славы».

Фото:
1. Яков Федотович Павлов
2. Иван Филиппович Афанасьев
3. Дом Павлова
4. Стена "дома Павлова" с надписями
5. Дом Павлова в наши дни
6. Факты

По дороге из Москвы в Орел есть село Первый Воин. Не большое село, возле которого в 1941 году разгорелся совсем не шуточный танковый бой. Про это я и расскажу сегодня.

Бой у села Первый Воин

6-11 октября 1941 года 4-я танковая бригада полковника Катукова разбила 4-ю танковую дивизию противника.
В августе 1941 года в Уманском котле в числе прочих частей и соединений погибла 15-я танковая дивизия полковника Василия Иудовича Полозкова. Все её танки к 14 августа не осталось ни одной единицы бронетехники. Однако остались живые танкисты, среди которых были никому тогда ещё неизвестные лейтенант Лавриненко, капитан Рафтопулло, лейтенант Луговой, старший лейтенант Стороженко, старший сержант Любушкин. Из этих танкистов в тыловом тогда Сталинграде была сформирована 4-я танковая бригада. Командиром бригады был назначен полковник Михаил Ефимович Катуков, командовавший до этого 20-й танковой дивизией.
Начало формирования бригады совпало с днём Войсковицкого боя Зиновия Колобанова, описание которого вскоре появилось в Красной Звезде. Опыт этого боя Катуков и решил положить в основу боевой деятельности бригады. 22 боевые машины Т-34 были получены прямо с конвейера Сталинградского тракторного завода. В сборке машин принимали участие и члены экипажей. Ещё шесть танков КВ-1 прибыли с Урала.
Днём и ночью по приволжской степи ползли танки, проводились учения в составе взводов, рот, учебные стрельбы.
30 сентября 1941 года 4-я танковая бригада убыла на Западный фронт. По прибытии в Кубинку полк получил легкие танки БТ-5 и БТ-7, и 2 октября поступил приказ отправить бригаду в район Мценска.
В те дни на Москву, оставив в тылу окружённые под Брянском и Вязьмой советские части, наступала 2-я танковая группа Гудериана. На острие наступления находилась 4-я танковая дивизия генерал-майора Виллибальда фраер фон Лангерман-Эрленкампа из состава 24-го армейского корпуса фон Швеппенбурга. Начав наступление 30 сентября из районов Шостки и южнее Рославля, части 24-го моторизованного корпуса уже 3 октября ворвались в Орёл, после чего двинулись на Мценск.
Вечером 3 октября во Мценск прибыла 4-я танковая бригада. Тут же в сторону Орла была отправлена разведка в составе двух групп. Группа капитана Гусева, состоявшая из 13 танков, вернулась утром 4 октября. Танкисты побывали в Орле, потеряв при отходе четыре машины, но разгромив на марше колонну автомашин. Группа же старшего лейтенанта Бурды действовала более профессионально и в город не полезла, отправив туда несколько разведгрупп. Утром 4 октября из Орла к Мценску вышла колонна немецких войск. Группа ст. лейтенанта Бурды из засады с дистанции 200-250 м открыла огонь, особое внимание уделяя грузовикам с ПТО и пехотой. В результате скоротечного боя было уничтожено 2 танка Pz.III, 8 танков Pz.II, два тягача с орудиями ПТО и расчетами, несколько автомашин с пехотой, два ручных пулемета и около 90 солдат и офицеров противника.
Главные же силы бригады заняли оборону у села Первый Воин Мценского района в районе высоты 217,8. Мотострелкам Катуков приказал оборудовать ложные позиции с бутафорскими пулеметами, минометами и пушками.
6 октября погода изменилась: стало подмораживать, за ночь выпал первый снег. Немцы нанесли бомбовый удар по позициям бригады. В основном он пришелся по бутафории. После этого бомбардировке подверглось село Первый Воин, зенитчики дивизиона старшего лейтенанта Афанасенко сбили два самолета, но и сами потеряли два орудия.
В центре построения бригады оборону занимали мотострелковый батальона Кочеткова и рота танков ст. лейтенанта Самохина, на флангах находились танки из батальона Гусева и роты Бурды, вернувшейся из разведывательного рейда. Легкие танки 2-го батальона, под командованием капитана Рафтопулло находились в резерве.
Немецкие танки при поддержке пехоты на БТРах SdKfz-250 перешли речку Лисица, развернулись в линию и атаковали стрелковый батальон. Но как только все немецкие танки перешли реку, во фланг им из рощи выскочили четыре танка Т-34 под командованием лейтенанта Дмитрия Фёдоровича Лавриненко. Нанеся удар, группа тотчас же скрылась и появилась вновь через пятнадцать-двадцать минут совершенно в другом месте, снова открыв огонь по бортам немецких боевых машин.
В этом же бою старший сержант Любушкин из засады расстрелял девять немецких танков. Командиром экипажа Любушкин стал лишь накануне боя. Он тоже начал войну в составе 15-й тд, но при формировании 4-й танковой бригады танков на всех танкистов не хватило, и Любушкину, опытному наводчику, пришлось стать командиром экипажа автокухни. Но в предшествующем бою был ранен командир экипажа одного из танков из роты Бурды лейтенант Назаров. Выбыл из строя и механик-водитель, и танк привёл из рейда домой радист Николай Дуванов. И вот тогда Любушкин, прибывший на позицию со своей автокухней, был срочно назначен командиром экипажа. Из той же автокухни в экипаж был взят и её водитель Федотов, заменивший раненого механика-водителя из экипажа Назарова.
анк Ивана Тимофеевича Любушкина начал обстрел вражеских танков с расстояния 1300 метров, но вот подоспевший немецкий Pz.IV пробил борт машины Любушкина. Снаряд ранил механика-водителя Фёдорова и оторвал ногу радисту Дуванову. В танке погасло внутреннее освещение. Тем не менее, машина смогла дать задний ход, и раненый водитель сумел вывести танк Любушкина на другую позицию, откуда продолжил вести огонь. Осколком брони, отлетевшим от внутренней поверхности башни при ударе очередного немецкого снаряда, был ранен в ногу и сам Любушкин, но, нажимая спуск левой ногой, ел подбить ещё один танк. За этот бой Любушкину было присвоено звание Героя Советского Союза.
В том же бою у села Первый Воин экипаж танка Т-34, которым командовал старший сержант Николай Капотов, записал на свой счет шесть танков противника, а экипаж старшего сержанта Антонова — семь танков и два противотанковых орудия. Ещё шесть танков подбил KB-1 младшего лейтенанта Ильи Полянского.
Во второй половине дня 6 октября прибывший в распоряжение Катукова дивизион катюш нанёс удар по скоплению живой силы и техники противника. Через пару часов авиаразведка доложила, что уничтожено 43 немецких танка, 16 орудий, 6 автомашин.
В ночь на 7 октября комбриг отвел бригаду на рубеж Ильково – Головлево – Шеино. 4-я танковая бригада с приданными силами теперь оборонялась на фронте в 15 км, то есть, занимая участок обороны, обычно предназначенный для дивизии. 7 и 8 октября противник активности не проявлял, танкисты и пехотинцы оборудовали и углубляли оборону. Опять по приказу Катукова были созданы ложные позиции с имитацией огневых средств. К 8 октября фланги бригады были прикрыты подразделениями 11-й танковой бригады полковника Поля Матиссовича Армана, 34-го полка НКВД и 201-й воздушно-десантной дивизии.
9 октября немцы снова перешли в наступление на позиции бригады. По заведенному порядку день начался с массированных налетов авиации. Зенитчикам дивизиона Афанасенко удалось сбить 6 самолетов противника. Немецкие танки атаковали отдельными группами по 10-15 машин в направлении к Ильково и Шеино. Бой длился несколько часов. В 22 часа комбриг получил приказ Лелюшенко на отход, т.к. на соседнем участке немцы прорвались на Болховское шоссе.
В тот день в бою у деревни Шеино танкист 4-й танковой бригады лейтенант Петр Воробьев на своем Т-34 из засады уничтожил девять немецких танков и три бронетранспортера.
В ночь на 10 октября бригада отошла к Мценску и заняла оборону южнее города. До середины дня 10 октября противник пытался выбить бригаду с занимаемого оборонительного рубежа, атакуя ее тупо в лоб. Примерно с 14:00 атаки прекратились. Не сумев пробить оборону бригады, части 4-й танковой дивизии немцев смогли обойти ее позиции и ворвались в Мценск с юго-востока. Бригада Катукова в ночь на 11 октября, прорывается из Мценска по железнодорожному мосту через реку Зуша, одновременно ведя жестокие оборонительные бои отдельными группами танков на улицах города, взаимодействуя с подразделениями 11-й ТБр. Самые надежные экипажи танков Бурды, Лавриненко, Загудаева, Тимофеева, Капотова и Заскалько были оставлены Катуковым на северо-западной окраине Мценска. Они, пользуясь своим излюбленным приёмом, неожиданно и стремительно контратаковали из засад. Именно эти танкисты, взяв на буксир повреждённые танки, последними переправились на крутой правый берег реки через чертов мост. В два часа ночи 11 октября он взлетел в воздух, как только по неустойчивым бревнам настила прогромыхал последний танк. При этом была вывезена вся материальная часть, в том числе и неисправная.
В результате действий бригады немцы потеряли 133 танка, 49 орудий, 8 самолетов, 15 тягачей с боеприпасами и 6 минометов , 4 зенитных орудия и до полка немецкой пехоты. 4-я танковая дивизия немцев была фактически уничтожена.
Потери бригады за этот период составили 28 танков и 27 человек. 11-го ноября 1941 года газеты опубликовали Приказ Сталина о присвоении 4-й танковой бригаде звания первой гвардейской.

На фото:
1. Михаил Ефимович Катуков.
2. Капитан Анатолий Рафтопулло
3. Ст. сержант Иван Любушкин

Не секрет,что против фашистов воевали целыми семьями. Сегодняшняя моя история про братьев-близнецов, которые только в одном бою подбили на двоих 20 танков противника. Но, давайте обо всем по порядку.

Братья-бронебойщики, подбившие вдвоём 20 танков

7 ноября 1942 года в бою в районе Майрамадага братья-близнецы Дмитрий и Иван Остапенко уничтожили 20 танков противника.
Братья-близнецы Иван и Дмитрий Остапенко были родом из Луганской области. В начале войны их призвали в РККА, но отправили не на фронт, а на курсы бронебойщиков, после чего определили служить в мирное ещё тогда Закавказье, где, правда, в любой момент могла начаться война с турками. Лишь осенью 1942 настала очередь отправляться на фронт и 10-й гвардейской стрелковой бригаде, где служили братья. Бригаду включили в состав 9-й армии генерала Коротеева и направили в Северную Осетию.
В те дни немецкому командованию удалось скрытно произвести перегруппировку 1-й танковой армии группы армий «А» и сосредоточить её основные силы (2 танковые и 1 моторизованную дивизии) на нальчикском направлении, для захвата Орджоникидзе, чтобы затем развить удар на Грозный и Баку и по Военно-Грузинской дороге на Тбилиси. На шестикилометровом участке прорыва, враг создал трёхкратное превосходство в людях, одиннадцатикратное превосходств в орудиях, десятикратное в минометах и абсолютное превосходств в танках. Последнее означает, что танков 37-я армия, противостоявшая немцам на этом участке, вообще не имела. Прорвав фронт, немцы и румыны уже 2 ноября вышли на подступы к горожу Орджоникидзе, бывшему и нынешнему Владикавказу. Это была самая восточная восточная точка, до которой дошло немецкое военное соединение.
Однако 5 ноября наступление противника было остановлено, а на следующий день начались контрудары советских войск, и немцы оказались под угрозой окружения. Благодаря успешному продвижению 11-го гвардейского стрелкового корпуса основные силы 23-й танковой дивизии немцев оказались почти полностью окруженными. У них оставался лишь узкий коридор в районе Майрамадага шириной в три километра. Танки устремились в этот коридор, но на их пути встали бойцы 10-й гвардейской стрелковой бригады, в которой и служили братья-бронебойщики.. Ни танков, ни противотанковых орудий в бригаде не было. Вся тяжесть борьбы с танками легла на наших бронебойщиков.
Как только немецкие танки подошли на стометровое расстояние, бронебойщики ударили из своих бронебоек. Дмитрий Остапенко первой же пулей угодил в башню ведущего танка. Танк клюнул носом и окутался облаком чёрного дыма. Открылся люк. Из него вырвалось пламя, и сноп искр взлетел к небу. Это рвались немецкие боеприпасы. Горящий танк преградил путь другим машинам. У немцев возникло замешательство. Этим умело воспользовался Дмитрий. Он стрелял то по одному, то по другому танку. Пуля Дмитрия перебила гусеницу одного из танков, и машина завертелась на месте. Ещё один танк Дмитрий поджёг, всадив пулю в моторную группу. На выскакивающих из люков солдат и офицеров Дмитрий не обращал внимания: беглецов, так же как и автоматчиков, сидевших на броне, уничтожал пулемётчик Портянкин. С другого конца окопа доносились выстрелы из бронебойки другого брата – Ивана.
С каждой минутой подбитых танков становилось всё больше и больше. Немецких танкистов объял животный страх. Они повернули назад.
В этом трудном бою Дмитрии истребил восемь танков противника, но прошло немного времени, и вдали снова загрохотали вражеские танки. Против наших войск двигалась новая большая группа немецких танов.
На этот раз Дмитрий действовал с ещё большим искусством. Подпуская танки на пристрелянную дистанцию, он бил, как снайпер. Ни одна его пуля не прошла мимо цели. Однако в самый ответственный момент боя патроны закончились. На окоп Дмитрия наполз Pz.Kpfw.IV и начал его утюжить. Дмитрий успел перебраться в соседнюю ячейку и оттуда открыл огонь из ППШ по немецкой пехоте. Тут его заметили немецкие танкисты, и в Дмитрия полетел 75-миллиметровый снаряд. Взрывом Дмитрий был контужен и после боя попал в плен. Иван же вместе с поредевшим подразделением отошёл на новые позиции, где немецкие танки были окончательно остановлены. 11 ноября отрезанные под Орджоникидзе немецкие части были полностью разгромлены. Нашими войсками было захвачено 140 танков, 70 орудий разных калибров и другие трофеи. Немецко-румынские части потеряли убитыми свыше 5000 солдат и офицеров.
Когда подсчитали танки, подбитые в этом бою, то оказалось, что Дмитрий подбил 12 танков, а Иван – восемь. Ивану за этот бой дали орден Ленина. Эту же награду получил и пулемётчик Портянкин. Дмитрию же посмертно присвоили звание Героя Советского Союза. Весной 1943 года «Комсомольская правда» опубликовала статью Ивана Остапенко «Как мы с братом подбили 20 танков», в которой он писал, что мстит врагу за смерть брата.
Однако уже в феврале Дмитрий Остапенко бежал из плена и в марте оказался в расположении наших войск. В мае 1943 года в Кремле Дмитрий Остапенко получил звезду героя из рук Михаила Ивановича Калинина. Пожимая руку Герою, Михаил Иванович улыбнулся и сказал:
— Дважды рожденный, поздравляю!

На фото: Справа налево: Дмитрий Остапенко, Иван Остапенко, бывший пулемётчик Портянкин. 1965 год.

О "дороге жизни" которая была организована во время блокады Ленинграда, думаю слышали все. Есть на Ладожском озере остров, даже точнее сказать островок Сухо. Для организации снабжения Ленинграда он имел стратегическое значение. Сегодня будет история о том, что там происходило.

Бой за остров Сухо

22 октября 1942 года советские войска уничтожили немецко-финский десант, пытавшийся захватить остров Сухо и прервать Ладожскую коммуникацию, по которой шло снабжение Ленинграда.
На пути большой транспортной магистрали из Новой Ладоги в порт Осиновец в 20 километрах от южного берега озера затерялся крошечный остров Сухо, заложенный Петром I. Легенда гласит, что однажды царь, проходя на своем яле Волховскую губу и сев там на мель, воскликнул: «Тут же сухо!» – и велел основать остров на месте открытой им отмели.

Отныне все проходящие по этому пути суда должны были оставлять камни на новом острове, который назвали Сухо. Так появился рукотворный остров в форме подковы размером 90 на 60 метров с бухтой на юго-восточной безветренной стороне.

В 1941 году остров Сухо превратился в важный стратегический объект, который позволял контролировать обширный район южной части Ладожского озера, Дороги жизни, а также прикрывал подходы к Волховской губе, где в Новой Ладоге располагалась главная база Ладожской флотилии. Гарнизон островка составлял 70 человек при трёх 100-мм орудиях и трёх ДШК.

Командовал гарнизоном старший лейтенант Иван Константинович Гусев. Весной 1942 года немцы начали подготовку операции «Бразиль» на Ладоге. В ее задачи входили внезапная высадка десанта на остров Сухо для его захвата, уничтожение гарнизона острова и установление контроля над передвижением по Ладоге и нашим тылом.

В городе Лахденпохья была создана немецкая морская база. Из итальянского порта Специя прибыл 12-й отряд торпедных катеров. По железной дороге через Финляндию были переброшены в разобранном виде десантные паромы-плашкоуты типа «Зибель», созданные в своё время для десанта в Англию через Ла-Манш. Зибеля собирались из двух половин-понтонов на манер катамарана. Скрепляла половинки покрытая деревянным настилом стальная палуба. На ней располагалась бронированная 10-мм листами стали рубка, служившая пунктом управления и пристанищем для офицеров. Каждый из понтонов мог перевозиться по отдельности на железнодорожной платформе. В артиллерийском варианте на Зибель устанавливали три-четыре 88-мм зенитные пушки и пару 20-мм автоматов, в десантном – одну 37-мм и две 20-мм зенитки. Десантный Зибель брал на борт до 60 тонн груза или до 200 человек десанта. Автором проекта был Подполковник Люфтваффе Фриц Зибель. Он же и командовал флотилией этих барж в ходе операции «Бразиль».
ночь на 22 октября 1942 года немецкая флотилия под прикрытием финских и итальянских катеров вышла из Лахденпохьи. Это был отряд, состоявший из 16 барж, оснащённых в общей сложности двадцать одной пушкою 88-го калибра, девятью пушками 37-миллиметроого калибра и ста тридцатью пятью 20-миллиметровыми Эрликонами. С учётом участия в ней ещё семи десантных катеров, всего в операции «Бразиль» участвовало 23 вражеских судна. Кроме того, поддерживать действия судов и десанта должны были 15 самолетов. Вражескую флотилию обнаружили около семи часов утра, когда она находилась в пяти с половиной километрах от острова Сухо.

Сильный шквалистый ветер, снег и крутая волна мешали защитникам Сухо определить точный состав сил противника. Через пять минут после обнаружения вражеской флотилии сопровождающие ее самолеты, Ме-109 и Ju-88, открыли огонь по острову. Никто не мог даже предположить, что в таких плохих погодных условиях фашисты введут в бой авиацию. За считанные минуты самолеты противника при поддержке корабельной артиллерии разрушили антенну, лишив гарнизон связи с командованием, и здание маяка, где находился командный пункт батареи. Неприятель вел огонь из 88-миллиметровых орудий и автоматических Эрликонов. Вскоре после начала боя на острове были разбиты все пулеметные гнезда, появились убитые и раненые, начался пожар. Наша батарея отвечала, и были отмечены попадания в десантные баржи, боты и катера, находившиеся вблизи острова. Усилив огонь, десантные баржи постепенно приближались к острову. В 7 часов 48 минут одна десантная баржа села на южный риф острова Сухо и с дистанции 5 кабельтовых (900 метров) была расстреляна огнем батареи. В 7 ч. 50 м. два самолета Ю-88 произвели бомбардировочный удар по западной части острова, но все бомбы упали в воду. В 8 часов 08 минут противник высадил на остров десант в количестве около 80 человек, больше им высадить не удалось из-за противодействия наших воинов.

Сопротивлявшийся гарнизон острова энергично отражал высадку ружейным огнем, и часть вражеских ботов с десантом под воздействием огня с острова повернула обратно. Так как подступы к острову с озера еще не были минированы, не имелось проволочных заграждений, и не было вообще никаких других солидных инженерных сооружений, препятствовавших высадке, противнику удалось преодолеть огневое сопротивление гарнизона и высадить на берег десант в составе 50-70 человек. В 8 часов 20 минут десант противника окружил на острове дворики орудий № 2 и 3 с находившимся в них личным составом, и там начался рукопашный бой. Орудие № 1 и группа бойцов батареи, сигнально-наблюдательного поста и манипуляторного пункта, находившаяся в разрушенном здании маяка и в маячной башне, продолжали вести меткий огонь, оказывая сопротивление продвижению противника.
Старший лейтенант Гусев, несмотря на четыре ранения руководил боем, и только пятое вывело его из строя.

Отважный комендант острова был направлен в госпиталь. Скромный, застенчивый, он не любил рассказывать о событиях, развернувшихся на Сухо 22 октября. О героическом поведении командира рассказали военным журналистам его бойцы. За мужество, проявленное в бою, Иван Константинович был награжден орденом Ленина.

Счастливой случайностью было то, что неподалеку от Сухо находилось 2 корабля Ладожской флотилии. Это сторожевой катер «МО-171» (командир — старший лейтенант В. И. Ковалевский) и Тщ-100 (командир — старший лейтенант П. К. Каргин). Эти корабли мужественно вступили в бой с превосходящими по численности и калибру противником, а главное в прямом эфире передали сообщение о нападении противника на Сухо. примерно в 9 часов по вражеским десантным судам нанесла удар наша авиация, а спустя 20 минут противник был полностью выбит с острова, часть десанта была эвакуирована, часть окружена и блокирована на острове. По немецким источникам потери десанта составили 18 человек убитыми, 57 раненными, 4 пропавшими без вести. Наши источники говорят о 40 убитых и 6 взятых в плен. Наши потери: убитых – 8 человек, тяжелораненых – 16, легкораненых – 7 человек. Кроме того был захвачена одна из барж Зибеля (первая за всю войну). Под названием АКА ДБ-51 она была включена в состав флотилии и успела даже отметиться в боевых действиях во время прорыва блокады. Говорят, что среди моряков-ладожцев баржа получила прозвище "лысая сволочь".

На фото:
1. Зибель на Ладожском озере
2. Подполковник Зибель (в центре) наблюдает за сборкой барж своего имени на Ладоге.
3. Подполковник Фридрих Вильгельм Зибель
4. Иван Константинович Гусев

Сегодняшняя короткая история думаю будет интересна своей необычностью. Думаю не часто на войне сбивали самолеты ИЗ МИНОМЕТА.

Самолёт из миномёта

23 декабря 1941 года советский офицер Владимир Симонок сбил из миномёта немецкий самолёт
23 декабря 1941 года во время обороны Севастополя произошёл уникальный случай. Командир 2-й минометной роты 31-го стрелкового полка 25-й Чапаевской стрелковой дивизии капитан Владимир Поликарпович Симонок из 82-мм батальонный миномёта прямым попаданием сбил низколетящий немецкий истребитель Мессершмитт-109, штурмовавший позиции защитников Севастополя. Некоторые могут посчитать, что это получилось случайно, но сам Симонок вспоминал, что целился в самолёт намеренно.

За два самых напряжённых дня 22-го и 23-го декабря дня воины этой батареи отразили более 10 атак гитлеровцев, не отступив ни на шаг. Они мастерски отсекали неприятельскую пехоту от танков, наступавших со стороны долины реки Бельбек. Только за один день 23 декабря 1941 года миномётчики истребили свыше 100 фрицев.

В ряде источников командира батареи почему-то называют младшим лейтенантом, но петлицы с капитанской шпалой на фотографии точно указывают на его звание

Владимир Симонок родился в 1912 году в селе Кусеи ныне Городнянского района Черниговской области. Получив начальное образование, в 1930 году поступил в Красную Армию. Демобилизовавшись Симонок, стал председателем колхоза, но в 1940 году был снова призван в РККА и направлен на курсы младших лейтенантов.

Капитан Симонок и его батарея отличились ещё при обороне Одессы. Ведя бои в районе сёл Плахтеевка, Вакуливка, Кагарлык умело управлял огнём миномётов, неоднократно поднимал бойцов роты в атаку и вместе с пехотой отбрасывал противника от занимаемых рубежей. Когда 2 сентября 1941 противник прорвал оборону и проник в тыл батальона, Симонок оперативно организовал отпор врагу, и прорыв был ликвидирован За все его подвиги в совокупности 10 февраля 1942 командиру батареи было присвоено звание Героя, а 26 марта того же года капитан Симонок погиб. Он похоронен в Одессе на Аллее Славы.

На фото:
1. Капитан Владимир Поликарпович Симонок
2. 82-мм миномёт обр. 1937 года

Сегодняшняя история может кому-то покажется шутливой. Но самое главное, что люди остались живы, а командир проявил ум и образование помогло. Байка этот, или реальная история, решайте сами.

Как один находчивый командир остановил немецкую танковую колонну без единого выстрела

В августе 1941 года одну стрелковую роту бросили затыкать дыру в нашей обороне в районе Кривого Рога. Задача была поставлена сдерживать немецкие танки, до последней капли крови. Роту пригнали на место, отгрузили целую полуторку противотанковых гранат РПГ-40, сказали, что танков завтра, наверное, будет много и уехали. По всем тактическим раскладам жить бойцам оставалось меньше суток.
Командир осмотрел местность и приказал: «Стыдно, люди к нам в гости из Германии едут, а у нас дорога такая разбитая». «Свихнулся, наверно, от страха» – подумали бойцы. Командир продолжил: «Всем вытряхнуть все из вещмешков и за мной.» Рота пошла к ближайшему от дороги холму шлака, вывезенного с расположенного неподалёку криворожского металлургического комбината, оборудование которого уже было эвакуировано в Нижний Тагил. Командир заставил набирать в мешки шлак и нести к дороге.
На саму дорогу шлак сыпался неравномерно, побольше там, где дорога в горочку идет. «Чтоб им не скользко было», – приговаривал командир. Таскали шлак очень долго, все мешки были изорваны в лохмотья, но покрыть шлаком удалось почти два километра дороги. Народ злой и усталый, теперь ведь еще и окапываться полночи. Утром со шлакогор наблюдатели подали сигнал: «Вижу танки».
Сжимая свои почти бесполезные гранаты, солдаты знали, что жизнь закончилась. Наконец танки начали заходить на «благоустроенную» дорогу. Третий танк колонны потерял гусеницу первым, а через минуту эта эпидемия охватила остальные машины, числом восемь. Стоячий танк, если его не злить, штука безопасная. Не сразу поняв, в чём состоит вас ист дас, немцы угробили и танк-эвакуатор. Пехота у немцев не дурная, вперед без танков не пойдет – затор. Нашим на них нарываться тоже нет резона.
Командир, формально выполнивший боевое задание остановить танки, посылает гонца найти хоть какое начальство и передать: «Задача выполнена. Потерь нет». Гонец принес хорошую новость: «Ночью можете уходить, сзади есть оборона. Будет возможность, накроем потом артиллерией»...
Секрет командира заключался в его образовании. На гражданке он был техником по холодной обработке металлов. Никельшлаки же, – отходы производства высоколегированной стали – страшный абразив, лишь немного уступающий корунду и оксиду алюминия. Никакие пальцы гусениц не выдержат издевательства такой дрянью, и гусеница приходит в негодность целиком, забирая с собой большую часть всего привода.

Всем нам известны наши прославленные летчики-асы Покрышкин, Маресьев, Кожедуб. Но, были и другие. К сожалению, о них почему-то не упоминают в учебниках истории, а зря. Судите сами, достоин ли этой чести наш сегодняшний Герой.

Герой четырёх таранов

Русский ас Борис Ковзан из 28 сбитых им самолётов четыре уничтожил таранами.
Борис Иванович Ковзан участвовал в войне с первого дня. Свой боевой счёт он открыл 24 июня 1941 года, сбив бомбардировщик Do-215. Первый же свой таран он совершил 29 октября 1941. В тот день младший лейтенант Ковзан на самолёте МиГ-3 вылетел на сопровождение штурмовиков в район города Загорска Московской области. Получив попадание от наземной зенитки он слегка приотстал от товарищей и на обратном пути его самолёт настигли четыре Мессера. Одного из них Ковзан сумел сбить. от остальных сумел оторваться, уйдя на недосягаемую для немцев высоту Когда он уже подлетал к своему аэродрому, он разглядел ведущий воздушную разведку Юнкерс – немцы давно стремились обнаружить этот аэродром, и, похоже, этот разведчик был близок к выполнению поставленной ему задачи.
Все патроны были уже израсходованы, и Ковзан решил идти на таран. После этого тарана Ковзан совершил вынужденную посадку и был признан пропавшим без вести. Но через два дня его обнаружили у севшего на брюхо самолёта. Лётчик, не получивший ранения, мог бы добраться до аэродрома пешком, но не решился бросить самолёт
Второй таран Ковзан произвёл 22 февраля 1942 года. В тот день он районе Вышнего Волочка на самолёте Як-1 таранил пикировщик Ju-87, после чего вернулся на свой аэродром и успешно посадку на повреждённом самолёте.
Третий таран для Ковзана также окончился почти безболезненно. Сбив 8 июля 1942 года в районе села Лобницы Новгородской области тараном Me-109, он успешно вернулся на свой аэродром.
Самым же знаменитым стал его четвёртый таран. Возвращаясь с задания, Ковзан вступил в бой с шестью немецкими истребителями. Получив ранение в голову и оставшись без боеприпасов Ковзан, сообщил по рации что покидает самолет и открыл уже фонарь, чтобы его покинуть. И в этот момент он увидел несущегося на него немецкого аса. Самолёты столкнулись лоб в лоб. Немецкий лётчик погиб сразу же, а Ковзана выбросило из самолёта через фонарь кабины. Падал он без сознания, но во время падения каким-то образом частично раскрылся его парашют. Приземлился лётчик прямо в болото, сломав ногу и несколько рёбер. Из болота его вытащили подоспевшие партизаны и переправили через линию фронта. В госпитале Ковзан провёл 10 месяцев, потерял правый глаз. Тем не менее, после госпиталя он вернулся в строй и довёл сёт своим победам до 28 сбитых самолётов.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 августа 1943 года за мужество и отвагу, проявленные в боях с врагами, капитану Ковзану Борису Ивановичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 1103).
После войны Ковзан работал начальником аэроклуба. Умер он в Минске 31 августа 1985 года в возрасте 63 лет.

На фото старший лейтенант Ковзан в 1942 году

Эта история произошла в самом начале войны.Вообще, штыковой бой вещь на войне не частая, а уж когда это это помогает спасению солдат, то честь и слава бойцам.

Штыковой бой под Мельниками

25 июня 1941 года выходящие из окружения красноармейцы перекололи штыками личный состав двух немецких батарей.
В первые дни войны войска 4-й армии Западного фронта, на которую пришёлся главный удар немецких соединений группы армий Центр, беспорядочно отступали. Лишь 75-я дивизия генерала Недвигина, входившая в состав 28-го корпуса этой армии, наносила чувствительные удары по вражеским коммуникациям. После одного из таких ударов отрезанным от основных сил дивизии оказался один из батальонов 28-го стрелкового полка.
24 июня один из батальонов 28-го стрелкового полка оказался отрезанным от остальных сил дивизии в районе местечка Малорита. Боеприпасы были на исходе. Поняв, что помощи ждать неоткуда, красноармейцы решили прорываться в южном направлении.
Однако все пути отхода были перехвачены немцами, а на господствующей высоте стояли две немецких артиллерийских батареи, державшие под прицелом всю округу. Сосредоточившись в лесу в урочище Вишенки, что между Малоритой и Мельниками, бойцы решили дождаться темноты и, скрытно подобравшись к холму, переколоть немецких артиллеристов штыками. Пожилой проводник из числа местных жителей успешно провел бойцов через болото к занятой немцами высоте. Разведчики бесшумно сняли часовых, и батальон неожиданно для немцев ударил по батарее с тылу. В считанные секунды на высоте не осталось в живых ни одного немца, но некоторые из них успели открыть стрельбу. Командование находившегося неподалёку 465-го немецкого пехотного полка, услышав стрельбу, попыталось связаться с артиллеристами по рации, но не получив ответа, посадило солдат на грузовики и отправило их на подмогу артиллеристам. Прибывшая подмога застала лишь трупы канониров и пушки со снятыми замками.
Тогда немцы бросились в погоню. Наши к тому времени успели углубиться в лес. Собрав все патроны и передав их нескольким лучшим стрелкам, бойцы стали отходить, оставив снайперов в качестве заслона. Едва немцы углубились в лес, как среди них начались потери. 75 человек было убито, ещё 20 пропало без вести.
Так и не догнав наших пехотинцев, немцы вернулись в деревню Мельники, откуда происходил проводник красноармейцев и расстреляли 25 жителей.

Сегодняшняя моя история вновь про летчиков, точнее про женщин-летчиц.
Они тоже отлично воевали. А я расскажу про первую и единственную женщину совершившую таран.

Женский таран

13 сентября 1941 года наша лётчица Екатерина Зеленко, вступив в бой с семью немецкими самолётами, протаранила Мессершмитт, став, таким образом, единственной женщиной, совершившей воздушный таран.
Старший лейтенант Екатерина Зеленко участвовала в боях с первого дня войны. За два с половиной месяца она успела произвести 40 боевых вылетов и принять участие в 12 воздушных боях. Летала она на ныне незаслуженно забытом Су-2, использовавшемся в первые месяцы войны м в качестве лёгкого бомбардировщика, и в качестве штурмовика.
В одном из боевых вылетов в июле 1941 года группа бомбардировщиков под её командованием в районе города Пропойска уничтожила 45 танков, 20 автомобилей, до батальона солдат противника и без потерь вернулась назад.
В тот день Екатерина Зеленко вылетела на задание уже в третий раз. Причём во втором вылете её самолёт был повреждён. Однако во второй половине дня поступили сведения, что фронт прорвали немецкие танки.
Требовалось срочно разведать обстановку в районе Ромен – Нежина – Прилуки – Пирятина – Лубен, и Зеленко вместе с лётчиком-наблюдателем лейтенантом Павлыком вылетела на самолёте заместителя командира полка в паре с экипажем капитана Лебедева. При возвращении с задания в районе города Ромны их атаковали семь вражеских истребителей Мессершмитт-109.
Наши лётчики приняли неравный воздушный бой: но в облаках потеряли друг друга. Вскоре самолёт Лебедева 5ыл подбит и он вышел из боя. Зеленко осталась одна против семи врагов. Немцы взяли её самолёт в кольцо. Как только один из них оказался в прицеле, Зеленко нажала гашетку. Мессершмитт загорелся и рухнул. Но и Су-2 был подбит, оба члена экипажа получили ранения, а у Павлыка, к тому же, закончился боезапас. Зеленко приказала ему покинуть самолёт, а сама продолжила вести бой. Вскоре и у неё закончились патроны. Тогда Зеленко вышла на курс атаковавшего её немца и повела бомбардировщик на сближение. От удара крылом по фюзеляжу Me-109 разломился пополам, а Су-2 взорвался. Лётчицу выбросило из кабины, а обломки обоих самолётов упали на возле села Анастасьевка Сумской области.
Тело Екатерины Зеленко было обнаружено местными жителями и опознано по орденской книжке – за участие в Финской войне, на которой она была единственной женщиной-пилотом, Зеленко была награждена орденом Красного Знамени. За тот Подвиг Екатерина Ивановна Зеленко в декабре 1941 года была посмертно награждена орденом Ленина, а 5 мая 1990 ей было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Еще один рассказ про подвиг танкиста. Самое главное, что Героев Советского Союза (и не только), забывать нельзя. А наш Герой этого заслуживает, т.к. даже после войны жил скромно и, к счастью, потомками не забыт.

Подвиг старшего лейтенанта Умникова

7 февраля 1943 года танковый взвод под командованием Андрея Умникова разгромил штаб 11-й танковой дивизии.

Заместитель командира танковой роты 254-го танкового батальона майора Березина 50-й танковой бригады полковника Пролеева старший лейтенант Андрей Иванович Умников в февральскую ночь 1943 года с тремя танками был направлен в разведку в тыл врага в районе Краматорска. К утру танкисты вышли на шоссе, по которому двигались штабы 11-й танковой дивизии Георга Балька и 121-го артполка гитлеровцев. Танкисты с хода врезались в колонну, в упор расстреливая фашистов. Вражеские машины летели под откос, сталкивались одна с другой, взрывались. Один из танков Умников отправил с донесением в штаб, а двумя другими продолжал вести бой. Когда последние снаряды были израсходованы, старший лейтенант приказал второму танку идти за боеприпасами, а сам с оставшимися танкистами стал отбиваться гранатами. Фрицы, увидев, что танк прекратил стрелять, пошли в контратаку. Танкисты и их командир встретили врага автоматным огнем. Фашисты отошли и залегли. Умников вошёл в азарт, и, вскочив на башню танка начал из автомата расстреливать разбегающуюся в панике немчуру.
В этом бою полностью были разгромлены штабы 11-й танковой дивизии и 121-го артполка. На поле боя осталось около 300 трупов гитлеровцев.
17 марта 1943 года Андрей Иванович Умников был удостоен звания Героя Советского Союза. В дальнейшем Андрей Умников был участником Курской битвы, был награждён орденами Ленина, красного знамени, Отечественной войны I степени, Красной звезды и медалями.

После войны Андрей Иванович, несмотря на то что занимал ответственный пост в управлении внутренних дел Пскова, жил очень скромно и всегда говорил о том, что ему стыдно жить роскошно перед теми его товарищами, которые остались лежать в земле, защищая Родину. Умер Андрей Умников 11 февраля 1989 года. На центральной усадьбе в селе Фёдоровка Псковской области герою установлен памятный знак. Память о нём увековечена на Аллее Славы в посёлке Покровское, где в 1916 году он родился, и в Москве на Поклонной горе. Пионерская дружина Фёдоровской средней школы Псковской области до сих пор носит его имя. Этот человек был и остаётся примером мужества и патриотизма для многих поколений, живущих в нашей стране.

На фото:
1. Андрей Иванович Умников в послевоенные годы
2. Фрагмент наградного листа Андрея Умникова
3. Потомки героя у обелиска его памяти

История, которую я расскажу сегодня, уникальна. Она про ребенка, именно про ребенка, который стал самым маленьким солдатом, и даже награду получил. Но, от этого он не перестал быть ребенком.

Гвардии рядовой Серёженька

Серёже Алешкову было 6 лет, когда немцы казнили его маму и старшего брата за связь с партизанами. Произошло это в Калужской области.
Серёжу спасла соседка. Она выбросила ребёнка из окна хаты и крикнула, чтобы он бежал что было сил. Мальчик бросился в лес. Дело было осенью 1942 года. Трудно сказать, сколько времени бродил ребёнок, голодный, измученный, замёрзший в калужских лесах. На него натолкнулись разведчики 142-го гвардейского стрелкового полка, которым командовал майор Воробьёв. Они перенесли мальчика на руках через линию фронта. И оставили в полку.
Трудней всего было подобрать одежду для маленького солдата: ну где найдёшь сапоги тридцатого размера? Однако со временем отыскалась и обувь, и форма –всё как полагается. Молодой неженатый майор Михаил Воробьёв стал для Серёжи вторым отцом. Кстати, позднее он официально усыновил мальчика.
– Вот только мамы у тебя нет, Серёженька, – как-то грустно сказал майор, гладя по коротко стриженым волосам мальчика.
– Нет, так будет, – ответил тот. – Мне нравится медсестра тётя Нина, она добрая и красивая.
Так с лёгкой руки ребёнка майор нашёл своё счастье и прожил с Ниной Андреевной Бедовой, старшиной медицинской службы, всю свою жизнь.
Серёжа помогал старшим товарищам как мог: носил бойцам почту и патроны, в перерывах между боями пел песни. У Серёженьки оказался замечательный характер – весёлый, спокойный, он никогда не ныл и не жаловался по пустякам. А для солдат этот мальчик стал напоминанием о мирной жизни, у каждого из них остался дома кто-то, кто их любил и ждал. Все старались приласкать ребёнка. Но своё сердце Серёжа раз и навсегда отдал Воробьёву.
Медаль «За боевые заслуги» Серёжа получил за то, что спас жизнь своему названному отцу. Однажды во время фашистского налёта бомба разворотила блиндаж командира полка. Никто, кроме мальчика, не видел, что под завалом из брёвен находится майор Воробьёв.
– Папка! – не своим голосом закричал Серёжа, подскочил к блиндажу и прижался ухом к брёвнам. Снизу раздался глухой стон.
Глотая слёзы, мальчик попытался сдвинуть брёвна в сторону, но только разодрал руки в кровь. Несмотря на продолжающиеся взрывы, Серёжа побежал за подмогой. Он привёл к заваленному блиндажу солдат, и те вытащили своего командира. А гвардии рядовой Серёжа стоял рядом и рыдал в голос, размазывая грязь по лицу, как самый обыкновенный маленький мальчик, которым он, собственно, и был.
Командующий 8-й гвардейской армией генерал Чуйков, узнав о юном герое, наградил Серёжу боевым оружием – трофейным пистолетом «вальтер». Позднее мальчик был ранен, отправлен в госпиталь и на передовую больше не вернулся. Известно, что Сергей Алешков окончил Суворовское училище и Харьковский юридический институт. Много лет проработал юристом в Челябинске, поближе к своей семье – Михаилу и Нине Воробьёвым. В последние годы работал прокурором. Умер рано, в 1990 году. Сказались годы войны.
История сына полка Алешкова кажется легендой, если бы не старая чёрно-белая фотография, с которой доверчиво смотрит на нас улыбающийся круглолицый мальчик с лихо надвинутой на одно ухо пилоткой. Гвардии рядовой Серёженька. Ребёнок, попавший в жернова войны, переживший много бед и ставший настоящим человеком. А для этого, как известно, нужна не только сила характера, но и доброе сердце.

15 ветеранов ВОВ
 

По просьбе ТС (Денис - Tamplier), в связи с его временным отсутствием, выкладываю очередную тему:

Фотографы Reuters отправились в бывшие советские республики, чтобы сфотографировать ветеранов – сейчас большинству по 80-90 лет – и посмотреть на архивные снимки военных лет.
Окончание войны застало Муратлева в Кенигсберге.
http://i10.pixs.ru/storage/2/3/4/d2d...2_17226234.jpg
Гуванч в своем доме в Ашхабаде, Туркмения.
http://i11.pixs.ru/storage/2/4/2/020...1_17226242.jpg
89-летний ветеран войны Борис Рунов на Красной площади в Москве. С 1943 по 1945 год Рунов служил в саперной роте Красной армии. Окончание войны россиянин Рунов встретил в Германии.
http://i11.pixs.ru/storage/2/6/0/78a...4_17226260.jpg
http://i11.pixs.ru/storage/2/6/8/6d9...9_17226268.jpg
Ветеран войны Узокбой Ахраев на площади Хаст-Имам в Ташкенте, Узбекистан. С января 1943 года по май 1950 года Узокбой служил в артиллерии Красной армии. Сейчас ему 90 лет.
http://i11.pixs.ru/storage/2/7/7/990...6_17226277.jpg
Окончание войны Узокбой Ахраев встретил в Берлине.
На фото: Узокбой в своем доме в Ташкенте.
http://i11.pixs.ru/storage/2/8/9/557...9_17226289.jpg
Холик Кояжев из Таджикистана служил в пехотных войсках Красной армии с октября 1942 по январь 1946 года. Сейчас ему 91 год. На фото Кояжев стоит на фоне Гиссарской крепости неподалеку от Душанбе.
http://i11.pixs.ru/storage/3/1/1/a84...0_17226311.jpg
Окончание войны Кояжев встретил в Венгриии.
На фото: Кояжев в своем доме в Душанбе.
http://i11.pixs.ru/storage/3/1/9/80d...8_17226319.jpg
Валентина Куцынич на фоне Площади Независимости в Киеве. Сейчас Валентине 94 года. С декабря 1941 по апрель 1946 года она служила медсестрой в танковом полку. Слева – фотография 1942 года, сделанная в Сталинграде.
http://i11.pixs.ru/storage/3/2/7/4ee...3_17226327.jpg
Окончание войны Валентина встретила в Германии.
На фото: Валентина в своей квартире в Киеве.
http://i10.pixs.ru/storage/3/3/3/732...3_17226333.jpg
С февраля 1942 по апрель 1947 Абла Бегалиев из Киргизии служил в пограничных войсках. Сейчас ему 91 год.
http://i11.pixs.ru/storage/3/4/8/d6a...0_17226348.jpg
Сначала Абла воевал в составе Украинского фронта, а позже оказался на границе с Афганистаном. На фото: Абла в своем доме в Арашане, Киргизия.
http://i11.pixs.ru/storage/3/5/9/6ea...8_17226359.jpg
С октября 1941 по декабрь 1945 года Розалия Абгарян служила в пехотной части Красной армии. Сейчас ей 91 год.
Слева: Розалия в 1941 году. На современной фотографии: Розалия на фоне Эчмиадзинского монастыря в городе Вагаршапат в Армении.
http://i11.pixs.ru/storage/3/6/9/560...3_17226369.jpg
Победу она встретила в Праге.
На фото: Розалия в своей квартире в Ереване.
http://i11.pixs.ru/storage/3/7/7/7ac...6_17226377.jpg

Добавлено через 29 минут
С ноября 1943 по октябрь 1950 года Куставлет Тасыбаев служил в пехоте Красной армии. Сейчас ему 90 лет.
На фото справа: Тасыбаев на окраине города Талгар в Казахстане.
http://i11.pixs.ru/storage/3/9/6/496...7_17226396.jpg
Окончание войны Куставлет Тасыбаев встретил в городе Порт-Артур на Дальнем Востоке.
Сейчас он живет в городе Талгар, Казахстан.
http://i11.pixs.ru/storage/3/9/9/3e7...3_17226399.jpg
С апреля 1944 по апрель 1946 года Георгий Гозалишвили служил в пехотной части Красной армии. Сейчас Георгию 88 лет.
Слева: фотография 1946 года. Справа: Георгий в исторической части Тбилиси.
http://i11.pixs.ru/storage/4/0/7/519...8_17226407.jpg
В конце войны Георгий был в Германии. Сейчас он живет в Тбилиси.
http://i11.pixs.ru/storage/5/2/0/6ce...6_17226520.jpg
С декабря 1943 по май 1945 Георгий Парул из Кишинева служил в пехоте Красной армии. Сейчас ему 89 лет.
http://i11.pixs.ru/storage/5/3/1/5d4...4_17226531.jpg
кончание войны он встретил в городе Бургас в Болгарии.
На фото: Георгий в своей квартире в Кишиневе, Молдавия.
http://i11.pixs.ru/storage/5/5/5/5a7...4_17226555.jpg
Юлиус Декснис служил в пехоте Красной армии с августа 1944 по май 1945 года. Сейчас Юлиусу 88 лет.
Слева: Декснис в 1945 году. Справа: Декснис в центре Вильнюса.
http://i11.pixs.ru/storage/5/7/1/24a...8_17226571.jpg
Литовец Декснис встретил окончание войны в Латвии.
На фото: Юлиус в своем доме в Вильнюсе.
http://i10.pixs.ru/storage/5/7/7/431...3_17226577.jpg
Фрицису Цеплису из Риги 98 лет. Он служил в пехоте Красной армии с марта 1942 по май 1945 года.
http://i11.pixs.ru/storage/5/8/8/e30...7_17226588.jpg
Окончание войны Фрицис встретил в Латвии.
На фото: Фрицис Цеплис в своей квартире в Риге.
http://i11.pixs.ru/storage/5/9/8/861...2_17226598.jpg
Карл Раммус из Эстонии служил в разведывательной роте пехоты Красной армии с августа 1942 по май 1945 года.
Сейчас ему 92 года.
Слева: фотография 1945 года. Справа: Раммус в центре Таллина.
http://i11.pixs.ru/storage/6/1/1/4c2...7_17226611.jpg
Окончание войны застало Карла Раммуса в Латвии.
На фото: Раммус в своей квартире в Таллине.
http://i11.pixs.ru/storage/6/1/4/c3a...8_17226614.jpg
Аллахверди Алиев из Азербайджана служил в пехотной части Красной армии с ноября 1941 по 1944 год. Сейчас ему 102 года.
Фото слева: Аллахверди в Крыму в 1942 году. Справа: Аллахверди на фоне Девичьей башни в Баку.
http://i11.pixs.ru/storage/6/1/8/f29...1_17226618.jpg
Победу Аллахверди Алиев встретил в Варшаве.
Сейчас он живет в Баку.
http://i10.pixs.ru/storage/6/2/2/e25...1_17226622.jpg
В начале войны Николай Мазаник из Беларуси был командиром пехотного взвода Красной армии. Сейчас Николаю 92 года.
Слева: Мазаник в 1944 году. Справа: Мазаник на площади Победы в Минске.
http://i11.pixs.ru/storage/6/2/7/3d4...6_17226627.jpg
Окончание войны застало Николая в Кенигсберге.
На фото: Николай у себя дома в Минске.
http://i11.pixs.ru/storage/6/3/4/446...6_17226634.jpg

Я вернулся. Михаилу большое спасибо за помощь!
Думаю, последнее сообщение является достойным окончанием темы к Дню Победы.
Всем спасибо, кто читал мою тему!
Всех с еще раз с Днем Победы!

Вот такая история про Великую Отечественную войну, подвиг пограничников и их собак.
Как 150 пограничных псов «порвали» полк фашистов
На Черкащине есть уникальный памятник 150 пограничным псам, которые «порвали» полк фашистов в рукопашном бою Эта единственная за всю историю мировых войн и конфликтов битва людей и собак произошла в самом центре Украины много лет назад, а дело было так.
Шел третий месяц войны, точнее, он только начался, когда в конце июля произошли события, впервые изменившие ход Великой Отечественной, или весь ход «Восточной компании», как называли войну в ставке Гитлера. Немногим известно, что по его же приказу, к 3 августа должен был пасть Киев, а на 8-е число на «парад победы» в столицу Украины собирался приехать сам Гитлер, да не один, а с вождем Италии Муссолини и диктатором Словакии Тиссо.
В «лоб» взять Киев не удалось, и поступил приказ, обойти его с юга… Так в людской молве появилось страшное слово «Зеленая Брама», местность, не указанная ни на одних картах великих сражений Великой Войны. Этот лесисто-холмистый массив на правобережье реки Синюха, возле сел Подвысокое в Новоархангельском районе Кировоградщины и Легезино Тальновского района Черкащины лишь сегодня известно, как одно из самых трагических событий первых месяцев Великой Отечественной войны. Да и то, благодаря тому, что участником ожесточенных боев в ходе Уманской оборонительной операции был известный поэт-песенник Евгений Аронович Долматовский
В отдельном батальоне пограничного отряда охраны тыла Юго-Западного фронта, который был создан на базе Отдельной Коломийской пограничной комендатуры и одноименного пограничного отряда, с тяжелыми боями отступающего от границы, находились служебные собаки. Они вместе с бойцами пограничного отряда стойко переносили все тяготы сурового времени. Командир батальона, он же замначальника штаба Коломийского погранотряда майор Лопатин (по другим данным, сводным отрядом командовал майор Филиппов), несмотря на крайне плохие условия содержания, отсутствие надлежащего корма и на предложения командования отпустить собак, этого не сделал. У села Легедзино батальон, прикрывая отход штабных частей командования Уманской армейской группировки, 30 июля принял свой последний бой… Силы были слишком не равными: против полтысячи пограничников полк фашистов. И в критический момент, когда немцы пошли в очередную атаку, майор Лопатин дал приказ послать в рукопашный бой с фашистами пограничников и служебных собак. Это был последний резерв.
Зрелище было страшное: 150 (данные различные – от 115 до 150 пограничных псов, в т.ч. и из Львовской пограншколы служебного собаководства) обученных, полуголодных овчарок, против поливающих их автоматным огнем фашистов. Овчарки впивались фашистам в глотки даже в предсмертных судорогах.
Противник, искусанный в прямом смысле и порубанный штыками, отступил, но на подмогу подошли танки. Искусанные немецкие пехотинцы, с рваными ранами, с воплями ужаса, вспрыгивали на броню танков и расстреливали бедных псов. В этом бою погибли все 500 пограничников, ни один из них не сдался в плен. А уцелевшие собаки, по словам очевидцев – жителей села Легедзино, до конца остались преданными своим проводникам. Каждая из уцелевших в той мясорубке, улеглась возле своего хозяина и никого не подпускала к нему. Немецкие звери, пристреливали каждую овчарку, а те из них, кого не подстрелили немцы, отказывались от пищи и умерли от голода на поле…
Даже сельским собакам досталось – немцы расстреливали крупных собак селян, даже тех, кто был на привязи. Лишь одна овчарка смогла доползти до хаты и упала у двери. Преданного четвероногого друга приютили, выходили, а по ошейнику на ней селяне узнали, что это были пограничные псы не только Коломийской погранкомендатуры, но и специальной школы служебного собаководства капитана М.Е. Козлова. После того боя, когда немцы собрали своих погибших, по воспоминаниям жителей села (к сожалению уже мало оставшихся на этом свете) было разрешено похоронить советских пограничников.
Всех, кого нашли собрали в центре поля и похоронили, вместе со своими верными четвероногими помощниками, а тайну захоронения спрятали на долгие года… Исследователь того памятного боя Александр Фука говорит, что память о героизме пограничников и их помощников среди жителей села была настолько велика, что, несмотря на присутствие немецкой оккупационной администрации и отряда полицаев, пол села мальчишек с гордостью носили зеленые фуражки погибших.
А хоронившие пограничников местные жители, прячась от фашистов, выдирали из красноармейских книжек и офицерских удостоверений фотографии погибших, чтобы потом отправить их для опознания (хранить такие документы было смертельной опасностью, поэтому установить фамилии героев не удалось). А запланированная триумфальная встреча Гитлера и Муссолини состоялась 18 августа, но, конечно же, не в Киеве, а там, у Легедзино, на том шляху, который вел до Тального и который держали, как свою границу советские пограничники. Лишь в 1955-м, жители Легедзино смогли собрать останки почти всех 500 пограничников и перенести их к сельской школе, возле которой и находится братская могила.
А на окраине села, там, где и проходил единственный в мире рукопашный бой людей и собак с фашистами, 9 мая 2003-го на добровольные пожертвования ветеранов Великой Отечественной, пограничных войск и кинологов Украины был установлен единственный в мире памятник человеку с ружьем и его верному другу – собаке. Такого памятника больше нигде нет.